Дело без трупа
Шрифт:
Довольно любезно, но настойчиво, он помог девушке встать и подвёл её к миссис Уотт, которая ожидала в проходе. Затем, когда в баре остались мы одни, он уставился на мертвеца.
— Скверное дело, — заметил он.
— Да. Возможно, если бы мы действовали немного порасторопнее…
Но сержант Биф снова опустился на колени.
— Взгляните-ка на это, — сказал он и приподнял правую руку мертвеца. — Если это не человеческая кровь, то я голландец.
Имелось пятно, которое теперь я смог заметить несмотря на мокрый жакет, да и манжета рубашки была красной.
— И на сей раз это действительно кровь, — пробормотал он.
После небольшой паузы он начал прощупывать боковой карман жакета. С некоторым трудом он, наконец, достал оттуда и продемонстрировал мне устрашающий нож из тех, что носят моряки. Он также был в пятнах крови.
— Полагаю, он совершил своё дело именно им, — сказал сержант Биф и положил нож на деревянную скамью, стоящую рядом.
Затем он начал вытаскивать содержимое карманов мертвеца. Там был бумажник, содержащий семнадцать банкнот по одному фунту стерлингов и фотографию девушки, которая только что покинула нас. На фото была надпись: «Дорогому Алану от Молли», выполненная мелким, но чётким девичьим почерком. Было немного мелочи, пачка сигарет, коробка спичек и брелок. И это было всё.
— Ладно, — сказал сержант, — я больше ничего не могу сделать, пока на него не взглянет доктор. Не поможете мне, сэр, переложить его с пола?
Я кивнул, хотя и неохотно.
— Мистер Симмонс, — позвал Биф нашего хозяина, — куда бы вы хотели его поместить? — Он говорил так спокойно, как будто спрашивал, куда поставить бочку пива.
Мистер Симмонс вновь появился позади барной стойки.
— Я вообще не хочу, чтобы он оставался в доме, — проворчал он.
— Конечно не хотите, — сказал сержант. — И я не хочу видеть его в своём районе. Но случаются вещи, которые от нас не зависят, и труп — как раз относится к таковым. Итак, куда мы его положим?
— Лучше положим его на ту скамью, — сказал владелец бара, и мы тут же подняли труп, и положили его вдоль указанной деревянной скамьи.
— Я не знаю, чточувствуете вы, — сказал мне сержант Биф, — но после этой работёнки, я мог бы немного глотнуть. А затем мне нужно пойти и узнать, кого ухлопал этот молодой дурак. Мистер Симмонс, мне двойное виски.
Я подождал, пока он проглотил эту порцию и пососал кончики усов.
— Хотите, чтобы я пошёл с вами? — спросил я.
— Нет. Лучше оставайтесь здесь в тепле. Не думаю, что задержусь.
Итак, я снова уселся у огня. Мистер Симмонс, склонившись над прилавком, после ухода сержанта впал в философию.
— Я знал, что он был беспутным парнем, — сказал он, — но никогда не думал, что дойдёт до этого. Взять и прикончить кого-то! А затем явиться сюда, чтобы отравиться. Моему заведению это на принесёт пользы, правда? Я подразумеваю, что людям не очень-то понравится приходить туда, где каждые пять минут могут кого-то отравить. Но, с другой стороны, реклама! Полагаю, это попадёт в газеты. Я имею в виду, сегодня не знаешь, что пойдёт тебе во вред, а что на пользу, не так
Я согласился, цинично отметив про себя, что хозяин вновь вернулся к собственным проблемам.
— Но вот что я вам скажу, — продолжал мистер Симмонс, — я не удивлюсь, если окажется что убит иностранец. Ну, тот, который заходил сюда сегодня.
Я и забыл про него.
— Почему? Что заставляет вас так думать.
Его ответ был не очень вразумителен:
— Ну, это просто кажется забавным, не так ли? Иностранец, которого мы никогда не видели прежде, спрашивает о парне в два двадцать, и в половину девятого тот появляется, заявляя, что кого-то убил.
«Забавно» было не совсем тем словом, которое выбрал бы я, но я кивнул:
— Может быть, вы и правы, — сказал я, поскольку мой опыт в расследовании преступлений уже научил меня никогда не делать поспешных выводов.
Именно в этот момент вошёл доктор, сопровождаемый Гарольдом. Доктор Литл был молодым, довольно красивым мужчиной, и двигался он весьма уверенно, держа руки глубоко в карманах зелёного длинного пальто.
— Добрый вечер — сказал он. — Ага, вот он где! Я только взгляну. — Наклонившись к мертвецу, он втянул в себя воздух.
Боюсь, что я слишком брезглив, чтобы наблюдать осмотр, хотя владелец бара и его сын смотрели с большим интересом. По правде говоря, в этот момент я не был слишком взволнован произошедшими событиями. Мне нравились загадки, а не гадкий явный случай убийства и самоубийства. Я часто задавался вопросом, будет ли у сержанта Бифа ещё когда-либо другая возможность использовать свой неторопливый, довольно острый ум для раскрытия преступления. Это казалось очень маловероятным. Лишь по удивительному стечению обстоятельств провинциальному полицейскому может выпасть больше, чем одно расследование убийства. И даже теперь, когда убийство в его районе уже было совершено, это было простое и неприятное дело, в котором убийца уже признался.
Наконец доктор поднялся.
— Цианистый калий, — коротко сказал он. — Смерть, должно быть, наступила почти мгновенно. Я пришлю полный отчёт утром.
— Доктор, позвольте представиться, — начал я. — Моё имя Таунсенд.
— Как поживаете? Выпьете?
— Я как раз хотел предложить вам. Неприятное дело.
Он пожал плечами. У меня было впечатление, что он пытался казаться более опытным и пресыщенным человеком, чем был на самом деле.
— Я был на званом обеде, — сказал он, — и играл в бридж, когда за мной прибежал этот юноша.
Я воздержался от ответного описания игры в дартс.
— Вы знали молодого Роджерса? — спросил я его вместо этого.
— Мы встречались, — ответил доктор. — Сумасшедший парень. Он чуть не сбил меня этим утром на своём мотоцикле. Ну, я должен возвратиться к своим гостям.
— Вы, наверное, скоро потребуетесь вновь, — сказал я, поскольку его старание казаться безразличным меня раздражало.
— Почему? Вы сами подумываете сделать то же самое?
— Нет. Но вы, очевидно, не знаете, почему молодой Роджерс принял яд. Он совершил убийство.