Дело без трупа
Шрифт:
Между раундами Биф предпринял тщательно продуманные попытки завести серьёзный разговор. Какое-то время бой шёл хотя и спокойно, но с переменным успехом, и, думаю, волнение сержанта заставило его проговориться.
— Знаете, мистер Таунсенд, — сказал он, наблюдая, как секундант Голсуорси обмахивают того полотенцем
— На лаврах?
— Я имею в виду, уволюсь из полиции, — сказала Биф с большим достоинством.
Наша беседа была прервана гонгом, и в этом раунде казалось, что у Смита было явное преимущество. Большую часть времени он атаковал, и, хотя защита Голсуорси по большей части была на уровне, прежде, чем раунд закончился, он пропустил несколько ударов.
Биф, казалось, ещё больше стремился поговорить о других вещах.
— Но что заставляет вас думать, что есть хоть единый шанс, что вас возьмут в Ярд? — спросил я, сильно удивлённый самой такой мыслью.
— Полагаю, имею на это полное право! — воскликнул Биф. — В конце концов, я действительно нахожу разгадку, не так ли?
— Вы сделали это в данном случае, — сказал я немного сдержанно.
— Хорошо. Пусть так. Но если я не получу повышения, то уволюсь.
Боксёры вновь сошлись, и на сей раз Голсуорси начал хорошо, нанося свой фирменный удар левой. Но в конце раунда положение вновь стало неопределённым.
— Значит, вы бросите заниматься расследованиями? — сказал я с некоторым беспокойством, опасаясь, что исчезнет мой источник дохода.
— Отнюдь, — ответил Биф. — Я открою собственное дело.
Мысль о сержанте как о частном сыщике была ещё более потрясающей, чем Биф в роли инспектора Скотланд-Ярда.
—
— Да. Так и сделаю. И миссис Биф согласна со мной.
Пятый раунд был сплошной нервотрёпкой, поскольку у Голсуорси был нокдаун, из которого он поднялся только на счёт шесть, и теперь его возможная победа выглядела сомнительной, если только он не сможет закончить матч нокаутом. Один глаз его сильно опух. После этого раунда Биф вновь повернулся ко мне.
— Интересно, сказал он, — почему вы так и не попытались обручиться с той красивой молодой леди, которая была дружна с молодым Роджерсом.
Я улыбнулся.
— Вы должны быть последним, кто жалуется на это, — сказал я. — В тот день, когда я обручусь, я потеряю половину своей ценности для вас как компаньон в расследованиях. Я больше никогда не смогу вставить в расследование любовную линию.
Биф важно кивнул:
— Возможно, вы и правы.
В этом раунде произошло то, что было совершенно неожиданно для зрителей, хотя без сомнения уже давно ожидалось читателями этой истории: Голсуорси своим героическим прямым левым уложил Смита и был объявлен победителем турнира.
Но всё, что Биф позволил себе сказать, когда мы покидали зал, было:
— Ну, я рад, что он выиграл.
— Между прочим, сержант, в одном моменте вы меня обманули. Вы сказали мне, когда хотели, чтобы я обвинил старого Роджерса в воровстве, что от этого зависит жизнь или смерть человека.
— Ну? А разве не так? Разве это не имело значения для жизни или смерти самого старого Роджерса?
Полагаю, он был совершенно прав. Поскольку вскорости этот человек был повешен.
КОНЕЦ