Дело диких апостолов
Шрифт:
— Вроде, я своего слова не нарушил, — заметил Том…
Через час все трое были в расположении российского отряда. За их спиной слышались одиночные очереди: враг обнаружив испекшегося Джерван-хана, со злобы стрелял в сторону сербских позиций.
На пороге штаба стояла Даша. На ее лице было написано удовлетворение. Несмотря на усталось, Том понял, что она довольна не только успешным завершение операции.
— Он спит? — спросил Том.
— Проснулся ненадолго. Потом мы еще немного… поговорили. Ну ладно, перепихнулись маленько. Теперь он снова дрыхнет. Когда проснется,
— Так и сделаем, — устало сказал Том. Он радовался успешному окончанию операции, хотя прекрасно понимал, что после возвращения Фоменко сам будет изнасилован им за несанкционированную самодеятельность.
…По лицу противно текла вода. Ужасно болела голова и тошнило. Лена слабо застонала и открыла глаза. Она лежала на кровати, а рядом суетился Тим, бестолково прикладывая ко лбу женщины намоченное и плохо отжатое полотенце.
«Скотина, — с трудом произнесла она, — уходи сейчас же», — и попыталась сесть.
— Подожди, милая, тебе не надо вставать, — попытался остановить Лену одноклассник, осторожно удерживая ее за плечо, — сейчас тебе будет легче…
Но легче не стало. Наоборот, тошнота подкатила к самому горлу и Лена едва успела добежать до туалета. Потом она прошла в ванную, где долго полоскала горло и умывала лицо, стараясь смыть противный вкус рвотных масс. Тим все это время не смел подойти и близко, затаившись где-то в комнате.
«Все. Все кончено, — очередной раз перемешивая с водой выступавшие слезы думала она. — Все кончено. Вот дура-то!.. «Тим, милый, как давно мы не виделись… Единственный»… Сколько же я наговорила глупостей этому животному? Как девчонка какая-то из породы тех, что не научились различать слова «люблю» и «хочу». Все. Теперь надо немедленно выставить этого психопата за двери и постараться забыть, как страшный сон… Да-да, поскорее»… — и Лена, вытерев насухо лицо, решительно вышла из ванной.
Но расстаться с недавно свалившимся на голову апостолом так просто не удалось. Петр на решительное предложение немедленно покинуть квартиру начал снова что-то лепетать о своей любви, о какой-то опасности и о необходимости срочно убегать вдвоем. Несмотря на накатывающую слабость Лена как бы со стороны смотрела на лепет одноклассника, вдруг показавшегося ей жалким и слабым. Только такой человек мог исподтишка ударить женщину, которую называл любимой, а потом умолять куда-то вместе бежать. «Мужчина может быть слабым, но никогда — жалким», — вдруг вспомнила она фразу, оброненную недавно руководителем юридической фирмы.
«Интересно, а как бы повел себя в подобной ситуации этот Нертов? — Вдруг подумала Лена, — Неужели тоже попытался бы валяться у меня в ногах?.. Боже, как болит голова… Наверное нужно найти хотя бы таблетку анальгина… Ну, когда же все это закончится?»…
«Все, — она решительно поднялась, — уходи. Я не могу тебя видеть». — И направилась к двери. Но Тим вдруг быстро преградил ей дорогу.
— Постой, ты не понимаешь, — Апостол решился на последний, самый отчаянный аргумент, — ты ничего не понимаешь. Тебя должны убить. И обязательно убьют…
Лена презрительно отстранила его и шагнула к двери из квартиры: «Считай,
— Нет, я еще ничего не сделал. И не хочу. Но ты… ты не понимаешь… Тебя, правда, убьют, — как за соломинку цеплялся Тим за последний глагол, — убьют! И киллер — я. Сегодня — я. Завтра могут нанять другого…
И вдруг, срываясь на крик, он крепко схватил Лену за плечи и тряхнул: «Я! Я тебя сегодня должен убить! Тебя заказали, дура!.. Да неужели ты ничего так и не поняла?! Кому-то ты страшно помешала! Помешала так, что за тебя платят, будто ты не просто директор драной конторы, а народный депутат! Пойми же, наконец!»…
Тогда ей по-настоящему стало страшно. Она вдруг поняла, что одноклассник не шутит и все. Что он сейчас орет в лицо — правда. Перед глазами неожиданно мелькнул вчерашний джип на Выборгской трассе, потом — яростный полушепот юриста: «…Все обошлось? — Нет, к великому сожалению, вы ошибаетесь. Мой печальный опыт подсказывает, что все еще только начинается. Только что вас хотели убить. Да-да, именно вас. И будь за рулем тот водитель, который должен был тут находиться — то есть — вы, то вместо «ауди» был бы уже один большой костер»! Потом промелькнуло лицо сыщика: «Так что, Елена Викторовна, считаю, ваш юрист, к сожалению, прав. Чудес не бывает и я тоже не думаю, что ДТП было случайным»… А Павел все продолжал трясти ее за плечи и умолять «Пойми же, наконец!»…
Неожиданно громко и противно запищала телефонная труба, покоящаяся на поясе Тима. Тринадцатый апостол как бы очнулся и отпустил свою жертву. «Слушаю». До Лены не долетали тихие фразы абонента, но Павлу они буквально били в уши.
— Вы получили посылку?
— Да.
— Вопросов нет?
— Нет.
— Напоминаю, срок — неделя. И учтите, при нарушении договор будет расторгнут самым жестким образом…
«Я не…», — попытался было возразить Тим, но заказчик уже отключился.
— Это были они, — опустошенно глядя на Лену киллер сел на ближайший стул. Срок — одна неделя. Потом убьют и меня…
Бежать было бесполезно. Лена поняла бы это и без объяснений Павла: никакой гарантии, что неведомый заказчик (заказчики-?) не успеют организовать покушение до побега или даже после него не было. Сколько же подобных сообщений в последнее время было в прессе? — Не мерено. Вон, писали, что одного заказанного нашли даже в Греции. Заодно расправились и с любовницей, оказавшейся неподалеку. Другого — в Испании. А что уж говорить о якобы необъятных российских просторах, где шагу ступить нельзя, чтобы не натолкнуться на какого-нибудь знакомого?
«Позвонить в РУБОП»? — Эту мысль Лена отвергла сразу. Во-первых, никто ей не поверит без доказательств, а во-вторых, не приставят же к ней навечно ребят из «маски-шоу». «А если бы и приставили — так они только и могут, что вдесятером пинать ногами какого-нибудь жалкого наркомана. Да и то рожи свои, будто бандиты спрятав, — думала женщина, — а когда до чего-нибудь серьезного доходит — их бьют, словно мальчишек».
«Обратиться за помощью к сыщикам, рекомендованным Нертовым»? — Эту мысль Лена додумать не успела, так как снова заговорил Петр. Суть его предложения сводилась к тому, что Лена в течение отведенного срока (то есть до истечения недели, отведенной Тиму для исполнения убийства) должна была сама вычислить заказчика.