Дело Джен, или Эйра немилосердия
Шрифт:
— Я хочу домой.
— Конечно! — улыбнулся Ахерон. — Гоббс, открой…
Человек, стоявший у двери, отворил ее и отошел в сторону. За дверью виден был вестибюль старого отеля.
— Я не говорю по-валлийски, — пробормотал Майкрофт.
Гоббс закрыл дверь и задвинул щеколду.
— В Мертире это вроде как недостаток, старина, — улыбался Аид. — Без языка вы далеко не уйдете.
Майкрофт беспокойно посмотрел на Аида.
— А Полли?
— Ах да, — ответил Аид. — Ваша прелестная жена.
Он вынул из кармана листочек со стихотворением, достал длинную золотую зажигалку и эффектно зажег ее.
— Нет! — воскликнул
Ахерон поднял бровь, пламя почти лизнуло листочек.
— Я останусь и помогу вам, — устало произнес Майкрофт.
Ахерон расплылся в широкой улыбке и снова сунул листочек в карман.
— Смелый человек. Вы не пожалеете. — Он немного подумал. — Хотя нет, можете и пожалеть.
Майкрофт нервно поерзал в удобном кресле.
— Кстати, — сказал Аид, — я представил вам моих товарищей?
Майкрофт печально покачал головой.
— Нет? Как я рассеян. Вон тот человек с карабином — мистер Деламар. Его готовность к повиновению сравнима только с его тупостью. Он сделает все, что я скажу, и умрет за меня, если понадобится. Что-то вроде рыжего сеттера, только в человеческом варианте, если угодно. У него коэффициент интеллекта ниже, чем у неандертальца, и он верит только тому, что читает в желтой прессе. Мистер Деламар, друг мой, вы сегодня совершили положенное злодейство?
— Да, мистер Аид. Я ехал со скоростью семьдесят три мили в час.
Аид нахмурился:
— Звучит не слишком злодейски.
Деламар хмыкнул:
— Это через торговый центр «Арндэйл»?
Аид погрозил ему пальцем и недобро усмехнулся:
— Очень хорошо.
— Спасибо, мистер Аид.
— Теперь мистер Гоббс. Он довольно оригинальный актер, чьи таланты Английское Шекспировское товарищество имело глупость проигнорировать. Мы попытаемся исправить эту ошибку. Не правда ли, мистер Гоббс?
— Совершенно верно, — ответил мистер Гоббс, надменно кланяясь.
Он щеголял в трико, кожаной безрукавке и гульфике. Десять лет АШТ обходила его при распределении ролей во всех заслуживающих внимания постановках, понизив в разряде до статистов и дублеров, и он стал так опасно неуравновешен, что это заметили даже актеры. Он присоединился к Ахерону вскоре после побега из мест заключения, куда попал за превышение рамок интерпретации трагедии: играя Лаэрта, убил Гамлета по-настоящему.
— Третий — Мюллер, доктор, с которым я подружился после того, как его выгнали со службы при несколько грязных обстоятельствах. Мы как-нибудь поговорим об этом за обедом, если не будем есть мясо по-татарски. [10] Четвертый — Феликс-7, один из самых доверенных моих компаньонов. Прошлое помнит в пределах всего одной недели, будущее его не интересует. Думает только о работе, которую ему предстоит выполнить. У него нет ни совести, ни жалости, ни милосердия. Отличный парень. Побольше бы таких.
10
Рецепт приготовления легендарного мяса по-татарски довольно прост, хотя процесс долог: кусок мяса необходимо утром засунуть под седло боевого коня, а вечером, хорошо просоленное потом и отбитое седлом, съесть. Всё. В наше время «мясом а-ля тартар» называют просто сырую говядину, которую едят с солью, перцем и различными соусами.
Аид радостно хлопнул в ладоши.
— Ну,
Майкрофт неохотно подошел к Прозопорталу и начал готовить его к сеансу: накормил книжных червей, вымыл и вычистил аквариум, подключил к книге питание, настроил прибор, тщательно сверяясь с записями в ученической тетрадке. Пока Майкрофт работал, Ахерон перелистывал старую рукопись, написанную мелким почерком, изобилующую правкой и перевязанную поблекшей красной лентой. Он просмотрел несколько отрывков и наконец нашел нужный.
— Отлично! — довольно фыркнул он.
Майкрофт закончил проверку и отошел.
— Все готово, — вздохнул он.
— Великолепно! — просиял Ахерон и протянул ему рукопись. — Откройте портал вот здесь.
Он похлопал по странице. Майкрофт неторопливо принял рукопись и посмотрел на заголовок.
— «Мартин Чезлвит»! Злодей!
— Вы напрасно льстите мне, профессор.
— Но, — продолжал Майкрофт, — если вы что-то измените в оригинальной рукописи…
— Как раз этого я и добиваюсь, дорогой Майкрофт, — сказал Аид, взяв Майкрофта за щеку двумя пальцами и легонько потрепав. — Этого… я… и добиваюсь. Как осуществить вымогательство, не показав всем, какой вред я могу нанести, если пожелаю? Короче, что забавного в грабеже банков? Пиф-паф, деньги на стол… К тому же убивать гражданских скучно. Все равно что стрелять по кроликам, привязанным к колышкам. Мне подавай взвод тайной полиции!
— Но вред… — бессвязно выкрикивал Майкрофт. — Вы сумасшедший?
Глаза Ахерона гневно сверкнули, и он схватил Майкрофта за горло.
— Что? Что ты сказал? Сумасшедший, ты говоришь? М-м? А? Ну? Что?
Аид все сильнее стискивал руки. От ужаса профессора пробил ледяной пот: он понял, что его сейчас задушат.
— Что? Что ты сказал?
Зрачки Ахерона начали расширяться, и Майкрофт ощутил, что мрак затягивает его разум.
— Думаешь, весело получить при крещении такое имечко, а? Аид! Гадес! Знаешь, каково строить свою жизнь согласно чьим-то там ожиданиям? Что такое родиться с интеллектом, для которого остальные люди — просто кретины?
Майкрофт умудрился кашлянуть, и хватка на горле ослабла. Пленник, задыхаясь, рухнул на пол. Ахерон, встав над ним, погрозил пальцем:
— Никогда не называйте меня сумасшедшим, Майкрофт. Я не сумасшедший, я просто… ну, сторонник иной морали, вот и все.
Аид снова вручил профессору «Чезлвита», и больше никаких понуканий не понадобилось. Майкрофт поместил рукопись и червей в старую тяжелую книгу, и через полчаса бешеной деятельности устройство было заряжено и отрегулировано.
— Готово, — жалко пролепетал Майкрофт. — Остается только нажать эту кнопку, и портал откроется. Он останется открытым в лучшем случае десять секунд. — Он глубоко вздохнул и покачал головой. — Да простит меня бог…
— Я вас прощу, — ответил Ахерон. — Я ближе.
Аид подозвал Гоббса, который переоделся в черный военный комбинезон. На нем был тканевый пояс со всевозможными предметами, полезными при внеплановом вооруженном ограблении: большим фонарем, кусачками, веревкой, наручниками и пистолетом.
— Ты помнишь, за кем идешь?
— За мистером Кэверли, сэр.
— Отлично. Я чувствую, что у меня созрела речь.
Он залез на резной дубовый стол.
— Друзья! — начал он. — Сегодня великий день для науки и роковой — для романов Диккенса!