Дело испуганной машинистки

Гарднер Эрл Стенли

— Они выглядели кровавыми.

— Прошу описать эти пятна, — настаивал Гамильтон Бергер, желая показать себя беспристрастным.

— Это были красноватые пятна. Темнокрасные.

— Где они находились?

— С наружной стороны лодки, пониже верхней части борта и внутри лодки, с той стороны, где происходило… ну, то, о чем я говорил.

— Когда вы увидели в первый раз эти пятна?

— Как только мне вернули лодку.

— Тогда они были еще свежими?

— Вношу протест, потому что

вопрос заставляет свидетеля делать выводы, — заявил Мейсон.

— Протест принимается, — решил судья Хартли.

— Как эти пятна выглядели по-вашему?

— Протестую по той же самой причине.

— Протест принят.

— Прошу вас, — зашел с другой стороны Гамильтон Бергер, — вы длительное время занимаетесь сдачей напрокат рыбацкого инвентаря для отпускников, верно?

— Да.

— В этот период вам случалось заметить следы крови на лодках?

— Да.

— И вы, судя по цвету пятен могли бы, приблизительно конечно, определить свежесть крови?

— Да.

— Этот вопрос относится к рыбьей крови? — вставил Мейсон.

— Ну… да, — поддался Гамильтон Бергер.

— Я хотел бы спросить у прокурора, существует ли какие-либо сомнения в том, что пятна, которые описал свидетель, были рыбьей кровью?

— Это были пятна человеческой крови, — рявкнул Бергер.

— Позволю себе заметить, — иронично усмехнулся Мейсон, — что свидетель не может считаться экспертом по определению человеческой крови на том основании, что он имеет опыт в определении рыбьей крови.

— Правило то же самое, — отозвался Гамильтон Бергер. — Высыхающая кровь приобретает те же самые оттенки цветов.

— Должен ли я понимать это так, что окружной прокурор дает теперь показания в качестве эксперта? — спросил с притворным удивлением Мейсон.

Судья Хартли слегка усмехнулся.

— В этом случае, господин прокурор, Суд соглашается с защитником, — сказал судья. — Если вы намерены квалифицировать свидетеля в качестве эксперта в области крови, то перед этим необходимо доказать, что существует сходство между видом человеческой и рыбьей крови.

— Ну, хорошо, — внешне покорно согласился Гамильтон Бергер. — Ответ на этот вопрос я получу в другой форме и от другого свидетеля. Мистер Джилли, вы на сто процентов уверены в том, что узнаете обвиняемого?

— Да.

— И это он находился в лодке в то время, когда вы увидели, что в тот объект в воде… или что там было… кто-то ударял ножом?

— Да.

— Когда вы выдавали лодку, на ней были пятна, о которых вы говорили?

— Нет.

— И только тогда, когда лодка была возвращена, вы впервые увидели пятна?

— Да.

— Где теперь находится эта лодка?

— В полиции.

— Когда полиция забрала ее?

— Спустя дней десять после этого происшествия.

— Шестнадцатого

июня?

— Мне кажется, что это было пятнадцатого.

— Вы нашли в лодке что-нибудь, чего не было в ней до того, как вы сдали ее, мистер Джилли?

— Да.

— Что?

— Нож в ножнах. На одной стороне рукоятки было выгравировано имя «Дэвид», а на другой инициалы «М. Дж.».

— Где сейчас находится этот нож?

— Его забрала полиция.

— Когда?

— Тогда, когда забрала лодку.

— Если бы вы снова увидели этот нож, то смогли бы его узнать?

— Да.

Гамильтон Бергер распаковал из свертка охотничий нож с тонким, как бритва лезвием и показал свидетелю.

— Вы видели когда-нибудь раньше этот нож?

— Да. Это тот самый нож, что я нашел в лодке.

— Теперь он в таком же состоянии, в котором находился тогда, когда вы его нашли?

— Нет. Он был покрыт кровью… то есть… испачкан чем-то красным и этих пятен было гораздо больше, чем сейчас.

— Да, да, несколько этих пятен было взято для анализа в криминалистическую лабораторию, — с готовностью пояснил Гамильтон Бергер. — Прошу, мистер Мейсон, вы можете задавать вопросы свидетелю. Прошу также, — и тут он повернулся к судебному секретарю, — обозначить этот нож в целях идентификации.

Мейсон улыбнулся свидетелю.

— Вы состояли когда-нибудь под судом? — спросил он добродушным тоном.

Гамильтон Бергер сорвался с места, наверное, с намерением внести протест, но секунду подумав, снова медленно сел в кресло.

Джилли перевел взгляд с лица Мейсона на пол.

— Да.

— Сколько раз?

— Два.

— За что?

— Один раз за кражу.

— А второй раз за что? — не уступал Мейсон.

— За ложные показания под присягой, — едва слышно сказал Джилли.

Мейсон улыбнулся еще вежливей.

— На каком расстоянии вы находились от лодки, когда наблюдали за ней в свой бинокль?

— Около… ну, сотен ярдов.

— Какое было освещение?

— Сумерки.

— Был ли туман?

— Может и не туман, но так, туманно.

— Холодно?

— Да, довольно холодно.

— Что вы использовали для протирания стекол своего бинокля? Ведь вы же его протирали?

— Не припоминаю, чтобы я протирал его.

— И вы увидели, что один из мужчин ловит рыбу?

— Да. Обвиняемый держал в руке удочку.

— И он что-нибудь поймал на нее?

— Что-то большое уцепилось за леску.

— Вы уже видели когда-нибудь людей во время ловли больших рыб?

— Да.

— Следовательно вы должны были заметить, что иногда, когда поймают акулу, то обрезают леску, отпуская рыбу или даже забивают ее ножами перед тем, как снять с крюка. Это верно?