Дело лошади танцовщицы с веерами
Шрифт:
– Означает ли это, что теперь вы утверждаете, что убийца – Артур Шелдон? – спросил Гамильтон Бергер.
– Я ничего не утверждаю, – нетерпеливо произнес Мейсон. – Я пытаюсь добиться оправдания обвиняемой в этом деле. Что касается дела об убийстве, вы вольны решать его сами. Что касается меня, то я закончил перекрестный допрос свидетельницы.
– Вы желаете провести повторный допрос? – спросил судья Донахью Бергера.
– Нет, ваша честь, – несколько ошарашенно проговорил окружной прокурор.
– Очень хорошо, – сказал судья Донахью, – есть еще кое-какие вопросы, которые я желал бы
Мейсон поднялся и начал собирать в портфель бумаги. Он ободряюще улыбнулся своей подзащитной.
– Я думаю, что все ясно, ваша честь, – произнес Мейсон со спокойным убеждением. – Окружной прокурор может либо немедленно закрыть дело в отношении обвиняемой, либо мы делаем перерыв до двух часов.
Судья Донахью быстро взглянул на Гамильтона Бергера и сухо произнес:
– Суд объявляет перерыв до двух часов пополудни.
Глава 22
Сидя в конторе Мейсона, Пол Дрейк обратился к адвокату:
– Право, Перри, я не могу понять.
– Вся беда в том, Пол, – ответил Мейсон, – что адвокаты становятся слишком большими циниками и скептиками. Лоис Фентон говорила мне абсолютную правду. Я долго не верил ей. Вся ее история звучала слишком неправдоподобно, но она в действительности не была неправдоподобной. Это была самая что ни на есть логически обоснованная история. Она рассказала, что на самом деле случилось с ней, и с того момента, когда я начал смотреть на все, что она говорила, именно с ее позиции, я уже доподлинно знал, кто убил Джона Каллендера. Это мог быть только один человек.
– Ну, давай, – сказал Дрейк.
– Я натолкнулся в коридоре на Гарри Когсуэлла, – стал объяснять Мейсон. – Таким образом, я был в курсе, что он заходил к Каллендеру около часа двадцати. Лоис Фентон сказала, что вышла от Каллендера в два часа. Горничная видела ее в коридоре, а Каллендер стоял в это время на пороге. Выйдя из номера Каллендера, Артур Шелдон все время вел себя так, будто пытался от кого-то укрыться. Когда он выписывался из отеля, то повесил на дверь номера Каллендера табличку «Не беспокоить». Значит, он должен был знать к тому времени, что Каллендер мертв, и хотел, чтобы о преступлении никто не узнал как можно дольше. Это было только естественно. Он, конечно, должен был располагать временем и успел сделать все, чтобы на него не пало подозрения.
– Ты имеешь в виду, что это Шелдон совершил убийство?
– Я имею в виду, что если Шелдон, когда вешал табличку «Не беспокоить» на дверь, знал, что Каллендер был мертв, то он должен был об этом знать и когда выходил из номера Каллендера, потому что из свидетельских показаний вытекает, что после этого Шелдон ни с кем не общался. Никто не звонил в его номер, никто не заходил к нему.
Дрейк кивнул.
– Из этого следует, что Шелдон должен быть одним из тех, кто мог поднять трубку, когда гостиничный детектив позвонил в номер к Каллендеру. Разумеется, Шелдон думал, что это звонит Лоис Фентон, потому что был в курсе, что Каллендер хотел встретиться с ней. Поэтому-то он и решил снять трубку и предупредить ее, чтобы она не приходила. Услышав голос незнакомой женщины, он просто притворился Каллендером. Вспомни, ему ведь практически
– Давай дальше, – поощрял Дрейк.
– Но это, в общем, все, – ответил Мейсон. – Поскольку никто не забил тревоги, Шелдон понял, что у него есть шанс. Он подождал, пока путь освободится, и затем выписался. Он, в общем, был удовлетворен тем, что какая-то женщина вошла к Каллендеру и тем не менее не забила тревоги. Поэтому он повесил свою табличку «Не беспокоить» на дверь Каллендера, когда выходил. Это могло отсрочить обнаружение убийства настолько, чтобы дать Шелдону возможность ввести всех в заблуждение. Но Каллендер распорядился, чтобы утром его разбудили и принесли кофе. У него была привычка пить кофе, как только он вставал.
– Это прекрасная версия, Перри, – одобрил Дрейк. – Однако что же все-таки произошло и когда все это случилось?
– Я знал, что Когсуэлл пошел к Каллендеру, – продолжил Мейсон. – Он быстро добрался до Паломино, сразу же после того, как я отдал веера ему и Айрин Килби. Поэтому логично предположить, что Когсуэлл и Айрин Килби совершили молниеносное путешествие из Паломино, чтобы отдать Каллендеру веера. Теория доктора была совершенно правильной. Каллендер держал веер перед собой в тот момент, когда нападавший, используя в качестве оружия японский кинжал, всадил его в грудь Каллендера, пронзив при этом и сам веер, причем действовал при этом вслепую, поскольку раскрытый веер закрывал от него всю верхнюю часть тела Каллендера.
Дрейк кивнул.
– Итак, зачем же Каллендер раскрыл веер? Без сомнения, чтобы показать его кому-то. Для чего он хотел его кому-то показать? Он хотел продемонстрировать что-то, касающееся или веера, или владельца этого веера.
Лоис Фентон сказала мне, что до того, как произошли все эти события, Шелдон снял номер в меблированных комнатах на Лагмор-стрит, потому что хотел, чтобы у Джаспера Фентона была комната. Тот должен был ее занять.
Теперь ты видишь, что произошло. Джаспер Фентон отправился в отель. Он встретился в два часа с Джоном Каллендером, и тот очень хладнокровно заявил ему, что если его сестра не вернется к нему, то он, Джаспер Фентон, отправится в тюрьму. Каллендер только что получил от Когсуэлла один из вееров. Он взял его, чтобы показать Джасперу, что я обнаружил не лошадь, а только веер. Для Джаспера Фентона это был тот самый шанс. Джаспер Фентон знал, что Лоис не вернется к Каллендеру, что бы ни случилось. Это означало, что Каллендер засадит Фентона в тюрьму. Перья веера сразу же скрыли от глаз Каллендера самого Фентона. Японский нож был на столе. Не успел Каллендер что-либо сообразить, как нож вонзился в его грудь. Он уронил веер и схватился за лезвие, до кости порезав пальцы. Он умер почти мгновенно.
– Но для чего Джаспер Фентон вернулся в номер в два сорок четыре? – спросил Дрейк.
– Это была единственная достойная вещь, которую сделал Джаспер Фентон, – пояснил Мейсон. – Выйдя из отеля, он вспомнил, что на полу номера в луже крови остался валяться веер. Он знал, что это был веер его сестры. Понял, что веер может стать уликой и на его сестру падет подозрение в убийстве. Он вернулся в отель, поднялся в номер Каллендера, схватил веер, хлестнул им о стену, чтобы стряхнуть кровь, засунул под плащ и вышел.