Дело не в размере
Шрифт:
– Привет, Кимберли, – ответила я, тоже немало удивленная.
Я думала, члены команды поддержки пользуются отдельным VIP-туалетом.
Возможно, так оно и было. Просто Кимберли пришла сюда, чтобы поплакать в одиночестве.
Она быстро пришла в себя и стала мыть руки в соседней раковине.
– Понравилась игра? – поинтересовалась она.
Она, вероятно, решила, что я не заметила разводов туши у нее на щеках.
– Конечно.
– Не знала, что ты поклонница баскетбола.
– Я не поклонница, – призналась
– А-а, – протянула Кимберли.
Она закрутила кран и одновременно со мной взяла несколько бумажных полотенец.
– Продолжайте в том же духе.
– Слушай, Кимберли, – проговорила я, вытирая руки. – Я сегодня ходила к Дагу Винеру.
Кимберли удивленно замерла, забыв, что у нее мокрые руки.
– Правда?
– Да.
– Зачем? – Ее голос дрогнул. – Я же говорила тебе, что ее убила соседка по комнате, не Даг.
– Да, – сказала я и выбросила использованное полотенце в корзину для мусора.
– Говорила. Но это бессмыслица. Энн не убийца. Зачем ты ее обвиняешь? Хочешь отвлечь полицию от настоящего убийцы?
Ее проняло. Она опустила взгляд, и, как будто вспомнив про свои мокрые руки, достала из настенного диспенсера целую пачку полотенец.
– Не понимаю, о чем ты.
– Конечно, – сказала я. – Ты не в курсе, что Даг торгует наркотиками?
Кимберли поджала безупречно накрашенные губы и посмотрелась в зеркало.
– Может быть. Во всяком случае, у него всегда есть травка и кокаин.
– О… Только-то? – заметила я с сарказмом. – А почему ты раньше об этом ничего не говорила? Почему ты пыталась внушить мне, что виновата Энн, хотя знала все о Винере?
– Да потому! – закричала она и, оторвавшись от зеркала наконец посмотрела на меня. – Если парень торгует наркотиками, это не означает, что он убийца! Этим многие занимаются. Очень многие.
– Распространение запрещенных препаратов – это на рушение закона, Кимберли, – сказала я. – И хранение тоже. Он может попасть в тюрьму. Или его исключат из колледжа.
Ее смешок был похож на всхлип.
– Дага Винера никогда не исключат, и он никогда не попадет в тюрьму.
– Да? Почему это?
– Он Винер, – сказала Кимберли таким тоном, будто я умственно отсталая.
Я решила не обращать внимания.
– А Линдси тоже употребляла наркотики?
Она закатила глаза.
– Боже! Да что с тобой? Какое тебе до этого дело? Ты всего лишь отставная рок-звезда. Никто больше не слушает твою музыку. Ты просто девочка на побегушках в захудалом колледже. Даже мартышка может выполнять такую работу. Чего ты так стараешься?
– Линдси употребляла наркотики? – Мой голос был таким громким и таким ледяным, что Кимберли подпрыгнула от испуга.
– Не знаю, – заорала она в ответ. – Линдси много чем занималась… и много с кем.
– Что ты имеешь в виду? –
Кимберли посмотрела на меня насмешливо.
– А ты как думаешь? Все стараются сделать из Линдси святую. Шерил и некоторые парни возятся с этим дурацким свитером. А она не была такой. Не была святой. Она просто… Линдси.
– Кем она занималась, Кимберли? – не сдавалась я. – Марком, Дагом и… еще кем?
Кимберли пожала плечами, повернулась к зеркалу и стала красить губы.
– Спроси тренера Эндрюса, – сказала она. – Если тебе так интересно.
Я уставилась на ее отражение.
– Тренера Эндрюса? Ему-то откуда знать?
Кимберли ухмыльнулась.
Я оторопела. Просто поверить не могла.
– Не может быть. – Линдси и тренер Эндрюс? – Ты серьезно?
Дверь туалета распахнулась, и в нее просунулась голова Меган Макгаретти.
– Вот ты где, – сказала она Кимберли. – Мы везде тебя искали. Пошли, сейчас будет прощание со свитером Линдси.
Кимберли бросила на меня заговорщический взгляд, повернулась так, что плиссированная юбочка взметнулась вокруг ног, и вышла.
– Кимберли, подожди! – Мне очень хотелось узнать, что было между Линдси и тренером Эндрюсом.
Этого не может быть. Как она могла? То есть как мог тренер Эндрюс? Он всегда казался таким… придурком.
Но Кимберли уже скрылась. Неудивительно, что она даже не сказала мне «Прощай».
Я стояла и тупо смотрела на дверь. Линдси и тренер Эндрюс?
Даже если это правда и Эндрюс – подозреваемый, я все равно не могла понять, зачем ему убивать Линдси. Ей было всего восемнадцать лет. Конечно, в колледже не приветствуется, когда служащие вступают в близкие отношения со студентами. Но тренера Эндрюса за такое никогда бы не уволили. Он ведь любимчик Филиппа Эллингтона, человека, который добивается, чтобы Нью-Йорк-колледж в конце концов по пал в первую лигу. Тренер Эндрюс мог спокойно переспать со всеми студентками. Попечители даже глазом бы не повели, пока «Анютины глазки» выигрывают. Зачем ему убивать Линдси?
Как эта соплюшка меня обозвала? Девочкой на побегушках? Я гораздо больше, чем девочка на побегушках. Без меня Фишер-холл вообще бы развалился. Почему она решила, что я задаю слишком много вопросов о Линдси? Мне небезразлично это место и люди, которые тут живут. Если бы не я, сколько бы еще девушек погибло в прошлом семестре? Если бы не я, кто бы добился бесплатного кофе в автоматах? Понравилось бы тогда Кимберли Ваткинс жить в Фишер-холле?
Кипя от негодования, я вышла из туалета. В коридоре было тихо. Наверное, девушки уже начали церемонию, посвященную Линдси, и все поспешили обратно, чтобы занять места. В зале негромко зазвучал школьный гимн. Оркестр, как и договаривались, играл его тихо. Я сгорала от желания увидеть церемонию собственными глазами.