Дело не в размере
Шрифт:
Папа повернул голову и улыбнулся.
– Доброе утро, солнышко. Хочешь сока?
Купер опустил газету.
– Ты зачем встала? – поинтересовался он. – По телевизору только что передали, что колледж закрыт.
Я не обратила на него никакого внимания. Но проигнорировать Люси я не могла, она уже скреблась в дверь, просилась на улицу. Я открыла дверь, впустив в дом порцию арктического холода. Люси, выглянув наружу, слегка растерялась, но смело шагнула вперед. Закрыв за ней дверь, я вернулась к отцу. Я приняла решение.
– Пап, – сказала я. – Ты не можешь здесь жить. Прости, Купер. Как мило с твоей стороны, что ты это предложил. Но это слишком ужасно.
– Расслабься, – сказал Купер из-за газеты.
Я почувствовала, что мое давление упало сразу на десять делений. Почему такое случается со мной всякий раз, когда кто-то произносит слово «расслабься»?
– Я серьезно, я ведь тоже здесь живу. Я тоже работаю в «Частном сыскном агентстве Картрайта». Разве у меня нет права голоса?
– Нет, – отрезал Купер из-за газеты.
– Дорогая, – сказал папа, поворачиваясь и протягивая мне дымящуюся чашку кофе. – Выпей это. Ты никогда не была жаворонком. Как твоя мама.
– Я не похожа на маму, – ответила я, тем не менее, взяв чашку.
Он пах просто потрясающе.
– Понял? Я совсем на нее не похожа. Видишь, Купер? Видишь, что ты наделал? Ты пригласил этого человека пожить здесь, а он уже говорит, что я похожа на мать. А я ни чуточки не похожа.
– Тогда пусть он здесь поживет, – сказал Купер, не отрываясь от чтения. – И сам в этом убедится.
– Твоя мама – прекрасный человек, Хизер, – сказал отец, выкладывая на тарелку глазунью их двух яиц и несколько кусочков бекона. – Но только не по утрам. Совсем как ты. – Он протянул мне тарелку. – Когда ты была ребенком, ты любила, чтобы они были именно такими. Надеюсь, тебе и теперь так нравится.
Я посмотрела на тарелку. Яичные желтки были похожи на глаза, а кусочек бекона – на улыбающийся рот, совсем как в детстве.
Мне вдруг ужасно захотелось заплакать.
Черт бы его побрал! Как у него это получилось?
– Очень симпатично, спасибо, – пробормотала я и уселась за кухонный стол.
– Прекрасно, – сказал Купер, складывая наконец свою газету. – Значит, решено. Твой папа поживет здесь, пока не придумает, чем ему заниматься дальше. Это очень хорошо, потому что мне может потребоваться помощь. Сейчас у меня гораздо больше работы, и стало сложно справляться с ней одному, а твой папа обладает как раз теми качествами, которые мне понадобятся.
– Способность слиться с толпой, – прокомментировала я, прожевывая полоску бекона.
Очень, кстати, вкусно. Я была не единственной, кто так думал. Люси, которую папа впустил в дом, услышав, как она скребется в дверь, тоже смаковала кусочек бекона, который я ей бросила.
– Верно, – подтвердил Купер. – Неоценимое качество для тех, кто работает частными детективами.
Зазвонил
– Я возьму трубку, – и вышел из кухни.
Прошло несколько секунд, и Купер совершенно другим тоном сказал:
– Слушай, если это действительно такая проблема, я найду ему комнату где-нибудь в другом месте. Я понятия не имел, что между вами… так все запутано. Я думал, так будет лучше для тебя.
– Лучше для меня? То, что мой папа, бывший зек, будет жить рядом со мной?
– Ну, не знаю, – протянул Купер смущенно. – У тебя же… никого нет…
– По-моему, это мы с тобой уже обсуждали, – язвительно заметила я. – У тебя тоже никого нет.
– Но мне никто и не нужен, – подчеркнул он.
– Мне тоже.
– Хизер, – проговорил он, смягчившись. – Тебе-то как раз нужен. Ведь никто не оставил тебе в наследство дом и не сделал абсолютно независимой. Не обижайся, но двадцать три тысячи в год для Манхэттена – это смешно. Тебе очень понадобятся все твои друзья и родственники.
– Даже отсидевшие?
– Знаешь, – сказал Купер, – твой папа очень интеллигентный человек. Я уверен, что он сможет подняться на ноги. И, по-моему, тебе захочется оказаться рядом, когда это произойдет. Если ты до этого не достанешь его своими обвинениями в прошлых грехах, то он вполне сможет помочь тебе с деньгами. Например, заплатить за твою учебу.
– Мне это не нужно, – сказала я. – Я буду учиться бесплатно, потому что там работаю.
– Да. – Купер старался говорить нарочито спокойно. – Но тебе не нужно будет работать, если твой папа согласится оплатить обучение.
Я опешила.
– То есть… бросить мою работу?
– И учиться на дневном отделении, если, конечно, получение диплома действительно является твоей целью. – Он сделал глоток кофе. – Да.
Забавно, хотя в том, что он говорил, определенно был смысл, я не могла себе представить, что брошу работу в Фишер-холле. Я устроилась туда меньше полугода назад, но теперь мне кажется, что я работаю там всю жизнь. Мысль о том, чтобы не ходить туда каждый день, показалась мне очень странной.
Интересно, все служащие, ходящие в офис на работу, так думают? Или я и правда люблю свою работу?
– Знаешь, – сказала я, жалобно разглядывая свою тарелку.
Свою пустую тарелку.
– Наверное, ты прав. Только, мне кажется, я и так уже злоупотребляю твоим гостеприимством. Мне бы не хотелось, чтобы вся моя семья села тебе на шею.
– Давай-ка я сам побеспокоюсь о том, как мне защититься от нахлебников, – резко сказал Купер. – Я в состоянии сам о себе позаботиться. А еще ты вовсе не нахлебница, Мои счета никогда не были в таком безупречном состоянии. Счета оплачиваются вовремя и ведутся аккуратно. Вот почему мне не верится, что сдать школьный курс математики для тебя такая уж тяжелая работа.