Дело «Нерешительная хостесса». Дело сердитой плакальщицы. Иллюзорная удача
Шрифт:
Кассирша покачала головой:
— Люди часто разговаривают дольше, чем им кажется…
— Тут случай иного рода, — перебил Мейсон. — В его счет были включены номера, по которым он попросту не звонил.
— Мистер Гиббс имел в виду междугородный заказ?
— Да, лос-анджелесские номера.
Девушка выдвинула ящик стола, вытащила копирочный экземпляр счета с пометкой «Оплачено» в углу, положила его перед Мейсоном и холодно произнесла:
— В Лос-Анджелес было три звонка по одному и тому же номеру. Я совершенно уверена, что все три раза мистер Гиббс действительно
— Но он отчетливо помнит, что разговаривал лишь дважды, — возразил адвокат, разглядывая счет.
— И все же ошибка исключена, — негодующе произнесла кассирша. — Если хотите, счет можно проверить повторно.
— Будьте так любезны.
Она повернулась, подошла к другому ящику, выдвинула его и принялась проверять списки.
Тем временем Мейсон сделал в своей записной книжке пометку о счете за три междугородных телефонных разговора, а также о том, что Гиббс находился в отеле лишь па протяжении четырех часов.
Вернувшись, кассирша сказала:
— Все пункты счета абсолютно правильны. Три различных звонка. Один сразу после того, как мистер Гиббс занял номер, один вечером, в шесть часов, и один всего за несколько минут до отъезда. Я еще помню, как спросила его, когда он расплачивался, не вел ли он в последний час разговоров по телефону, и он сам сообщил, что несколько минут назад у него был разговор с Лос-Анджелесом, который, возможно, еще не успели включить в счет.
— С этим и с первым разговором все в порядке. Но вот третий, в шесть часов, вероятно, попал в счет по ошибке.
— Уверяю вас, ошибки здесь нет.
— Во всяком случае, я, как и пообещал другу, поставил вас в известность.
— Я учту это. До свидания, — сказала кассирша, стараясь скрыть раздражение.
— До свидания, — холодно простился Мейсон и направился к Делле.
Они пересекли вестибюль отеля и вышли на улицу.
— Тебе удалось запомнить номер, по которому звонил Гиббс? — спросил адвокат.
— Да, и пока вы разговаривали с кассиршей, я проверила его по справочнику, — ответила Делла.
— Но ведь по справочнику невозможно выяснить, чей он. Пришлось бы прочитать каждую страницу!
— Я отыскала номера вилл «Лавина». Оказалось, что номер, по которому звонил Гиббс, принадлежит вилле «Лавина-3»,
— Великолепно! Теперь давай прикинем. Мы знаем, что Гиббс звонил в районе шести и еще раз перед тем, как покинуть отель. Посмотрим, что же получается.
— Последний звонок, несомненно, содержал сообщение о том, что он наткнулся в квартире Кейлор на девушку, заявившую, что она является ее хозяйкой, и мужчину, который выдал себя за детектива.
— Не будь столь категорична, — сказал Мейсон.
— О чем же, по-вашему, был последний разговор?
— Последний звонок являлся, вероятно, сообщением о том, что очаровательная секретарша Перри Мейсона Делла Стрит оказалась в квартире Кейлор и что сам Перри Мейсон находился там же, занимаясь сбором отпечатков пальцев.
— Но ведь Гиббс не подал ни малейшего вида, что узнал нас. Он был совершенно ошарашен, открыв дверь и обнаружив…
— Еще бы! Он и впрямь был ошарашен, —
— Вы имеете в виду, как ему выпутаться?
— Нет, Делла. Для этого ему было достаточно развернуться и уйти, и он это знал. Если бы мы попытались его удержать, он мог позвонить в полицию, и тогда бы уже мы, а не он оказались в незавидном положении. Нет, он пришел, чтобы что-то забрать, и он забрал. Затем он позвонил Марте Лавине и сообщил, что задание выполнено.
— Значит, все-таки это было письмо… Вот только какое? То, что по поводу журнальной подписки, или…
— А мы пойдем и проверим, — сказал Мейсон. — Как бы там ни было, но именно то письмо, которое Гиббс унес в кармане, и оказалось причиной, заставившей его вернуться в квартиру Кейлор.
— А вдруг Гиббс позвонил в полицию и анонимно сообщил, что туда проникли воры?
— Не исключено.
— И вы все же хотите вернуться и посмотреть, какое из писем он взял?
— Другого выхода у нас нет. Пойдем, Делла.
— Шеф, но это опасно!
— Мы будем действовать осторожно и сперва хорошенько оглядимся. Зайдем и сразу же выйдем, ведь мне нужно лишь бросить взгляд на оставшееся в квартире письмо. Много же из-за него шума. Подумать только, целых три звонка Марте Лавине!
— Но почему три, а не два? — спросила Делла Стрит.
— Попытаемся объяснить это следующим образом. Гиббс приезжает в Лас-Вегас. Он звонит, чтобы получить подтверждение: горизонт чист и можно действовать, — раз.
Затем он отправляется в квартиру Кейлор, проникает в нее, рвет и крушит в поисках того, что ему нужно. Затем снова звонит Марте Лавине и сообщает, что обшарил квартиру самым тщательным образом, но не смог обнаружить того, что искал.
Или же другой вариант: он докладывает, что взял все, что она сказала, и она спрашивает его насчет писем. Он отвечает, что на письменном столе остались только три официальных письма, и уточняет, какие именно, после чего слышит в ответ, что он идиот и что одно из этих писем надо забрать из квартиры во что бы то ни стало.
Тогда он возвращается, натыкается там на нас и разыгрывает спектакль. Выйдя из дома Кейлор, он мчится в отель, звонит Марте Лавине с предостережением насчет нас и далее победно сообщает, что добыл письмо, за которым она приказала ему вернуться, уведя его прямо у нас из-под носа, после чего расплачивается и покидает отель.
— Могло быть, конечно, и так, — с сомнением произнесла Делла, — но только слишком уж много суматохи из-за простого делового письма.
— Что ж, скоро мы узнаем, из-за какого именно. Всего их было три. Письмо с отпечатком Гиббса — оно по поводу подписки на какое-то издание — лежит у меня в кармане. Второе было от компании по торговле недвижимостью, и третье — от агентства моделей.