Дело нервного сообщника

Гарднер Эрл Стенли

– Но что это, черт возьми, такое?! – спросил Дрейк.

– А ты сам не видишь? Из этих картонок была сделана стойка тира. Коробка с металлоломом удерживала картонки в устойчивом вертикальном положении. Эти брезентовые мешки были в свое время наполнены песком. Если воспользоваться увеличительным стеклом, то на ткани можно обнаружить налипшие песчинки. Тебе, Пол, доводилось когда-нибудь видеть, как стрелок-профессионал проводит пристрелку оружия? Он сидит на табуретке, его вытянутая рука покоится на стойке, устланной мешками с песком. Мешки набиты

не туго, чтобы в них можно было проделывать удобные для руки вмятины. Таким образом фиксируется устойчивая позиция для оружия и остается только нажимать на спусковой крючок. Вот такой стрелковый стенд и был оборудован в бараке подрядчика. В стене этой дощатой хибары есть дырки – отверстия от выпавших сучков. Не столь уж трудно, хорошо пристрелявшись, добиться того, чтобы пуля пролетела в одно из таких отверстий в направлении заброшенного дома и попала прямиком в грудь Латтса. Это вполне сочетается с показаниями баллистической экспертизы, согласно которым пуля летела снизу вверх.

Дрейк был потрясен. Он смотрел на адвоката, как на умалишенного.

– У тебя крыша поехала, Перри!

– Это почему?

– Анализ пороховых пятен на одежде и теле показывает, что выстрел был сделан с расстояния примерно в полметра. Кроме того, и у Рокси Клаффин, и у Докси железное алиби. Он принимал солнечные ванны…

– Да, принимал – отгородившись ширмой, – заметил Мейсон.

– Но у него даже спина обгорела! Он был там слишком долго, и… черт возьми, Перри, один из моих людей видел его спину. Она действительно вся красная, и кожа уже начинает шелушиться.

Мейсон взглянул на Дрейка с сочувствием:

– Это был очень хорошо продуманный и очень тщательно исполненный план, Пол, но мы от него камня на камне не оставим.

– Хотел бы я знать, каким образом? – сказал Дрейк.

– А вот приходи в суд на послеобеденное заседание и узнаешь, – пообещал Мейсон.

Глава 18

Судья Сидгвик призвал суд к порядку и задумчиво посмотрел на Перри Мейсона.

– Мистер Харлан давал показания, – сказал он.

– У меня нет больше вопросов к мистеру Харлану, – сказал Мейсон.

– Перекрестный допрос? – повернулся судья к прокурору.

Гамильтон Бергер выглядел озадаченно.

– Не сейчас, – сказал он. – Может, позже мне понадобится задать мистеру Харлану пару вопросов, ваша честь.

– Возражений нет, – дружелюбно сказал Мейсон. – Однако мы еще не закончили с мистером Докси. Пусть свидетельское место займет мистер Герберт Докси.

Ответом ему было молчание.

– Вызывается свидетель Герберт Докси! – сказал судья Сидгвик.

Голос бейлифа, усиленный динамиком, разнесся по залу и коридорам: «ГЕРБЕРТ ДОКСИ!»

– Очевидно, он еще не вернулся с обеда, – небрежно заметил Мейсон, когда Докси не отозвался. – Ну что ж, тогда мы вызовем миссис Рокси Клаффин.

– Миссис Клаффин, займите свидетельское место, – предложил бейлиф.

Рокси Клаффин вскочила на ноги.

– Но… но… я ничего не

знаю! Я…

– Выйдите и произнесите слова присяги, – сказал Мейсон.

Рокси неохотно вышла вперед – красотка с внезапно побледневшим от страха лицом.

– Поднимите правую руку и поклянитесь говорить правду, одну только правду и ничего, кроме правды, – сказал судья.

Когда Рокси присягала, ее рука заметно дрожала.

– Теперь садитесь в свидетельское кресло, – предложил ей Мейсон, – и расскажите нам про хлам, который вы отвезли на свалку вчера утром, миссис Клаффин.

– Я протестую. Вопрос несущественный и не относящийся к делу, – заявил Гамильтон Бергер.

– Ваша честь, – сказал Мейсон, – я увяжу этот вопрос с разбираемым делом.

– Думаю, тогда вам лучше представить суду ваши соображения по этому поводу, мистер Мейсон. Пока что суд склонен поддержать протест.

– Хорошо, – сказал Мейсон.

Он повернулся к свидетельнице:

– Вы ведь знали, что Герберт Докси использовал времянку подрядчика, расположенную на вашем участке, с целью проведения некой работы?

– Но… но он имел на это право! Он был секретарем компании, с которой я сотрудничала, и…

– Пожалуйста, отвечайте на вопрос, – сказал Мейсон. – Вы знали, что он делает какую-то работу в этой хибаре?

– Да. Он сказал, что хочет поставить там столы для черчения, чтобы проделать какую-то работу, о которой нежелательно знать посторонним. Он попросил меня никому об этом не говорить.

– Хорошо. Теперь о другом. Энрайт Харлан одолжил вам револьвер?

– Да.

– Что случилось с этим оружием?

– Я вернула его Энрайту Харлану, как он и сказал, тридцатого мая.

– Почему вы вернули его?

– Я не хотела держать его у себя. Я плохой стрелок и вообще… я боюсь оружия.

– Показывали ли вы револьвер Герберту Докси?

– Ну, да. Мистер Докси знал, что мистер Харлан обучал меня стрельбе. Он сам прекрасный стрелок и тоже хотел дать мне несколько уроков.

– Держал ли он в руках этот револьвер?

– Вы имеете в виду тот, который мне дал мистер Харлан?

– Да.

– Ну, да. Думаю, да.

– Так что у него была возможность подменить револьвер, возвращенный вами тридцатого мая мистеру Харлану?

– Ваша честь, – завопил Бергер, – обвинение протестует против вопроса как неуместного и не относящегося к делу! Изложенные предположения не являются фактами. Нет никаких доказательств, что кто-то подменил оружие.

Судья Сидгвик пристально изучал лицо свидетельницы.

– Суд желает услышать эти показания, мистер окружной прокурор, – сказал он.

– Но, ваша честь, с позволения суда, здесь присяжные и…

– Протест отклоняется, садитесь.

– Отвечайте на вопрос, – сказал Мейсон.

– Да, – еле слышно произнесла Рокси Клаффин. – Я… Я думаю, что оружие могло быть подменено. Это было возможно.

– Вы знали, что оружие было подменено, не так ли? – спросил Мейсон.