Дело «Норильский никель»
Шрифт:
Однако, учитывая, что горнодобывающие, обогатительные и металлургические производственные процессы связаны в единую технологическую цепочку непрерывного действия, то в тот же день (27 апреля 1994 года) РАО «Норильский никель» непременно должно было юридически наделить этими основными фондами те же самые предприятия. Как вариант, заключив со всеми дочерними предприятиями преобразованного концерна «Норильский никель», акционирование которых ещё не начиналось, договоры аренды основных производственных и непромышленных фондов, переданных в оплату уставного капитала РАО «Норильский никель».
В результате этого упомянутые основные фонды,
Чисто теоретически успеть за один день (27 апреля 1994 года) оформить три пакета приёмо-сдаточных документов, урегулировать все вопросы по передаче в аренду от РАО «Норильский никель» всем шести дочерним предприятиям теперь уже бывшего концерна «Норильский никель» огромного количества основных фондов было возможно. Однако это касалось только имущества, составлявшего долю 26,55 % размера уставного капитала РАО «Норильский никель»;
2) вторая задача, которую Госкомимущества Российской Федерации, выступавшему в роли учредителя РАО «Норильский никель», предстояло решить на условиях положения пункта 4.2. Устава этого акционерного общества, заключалась в том, чтобы в течение дня и почти одновременно совершить следующее:
а) сформировать вклад учредителя в уставный капитал РАО «Норильский никель» из имущества и имущественных прав дочерних предприятий преобразованного концерна «Норильский никель», состоящий из оборотных средств, долгосрочных финансовых вложений, стоимости готовой товарной продукции и незавершённого капитального строительства, денежных средств, как в кассе, так и на расчётных счетах и дебиторской задолженности. Всё перечисленное суммарно составляло 73,45 % уставного капитала РАО «Норильский никель»;
б) сделать так, чтобы это имущество и имущественные права по факту не выбыли бы из оборота дочерних предприятий преобразованного концерна «Норильский никель», поскольку каждая из этих составляющих занимала своё собственное немаловажное место в производственной и иной деятельности этих юридических лиц.
Допустим, ещё как-то можно представить: во-первых, изъятие у дочерних предприятий преобразованного концерна «Норильский никель» и внесение в уставный капитал РАО «Норильский никель» стоимости объектов незавершённого капитального строительства, во-вторых, урегулирование в договорной форме всех вопросов, связанных с дальнейшим продолжением строительства. Однако это только теоретически, поскольку стоимость расходов на объекты незавершённого капитального строительства для расчёта уставного капитала РАО «Норильский никель» была взята на 1 июля 1992 года, а к 27 апреля 1994 года она уже приросла новыми расходами. В результате некоторые объекты были достроены и благополучно сданы в эксплуатацию, оставаясь при этом по учредительным документам РАО «Норильский никель» «незавершёнкой» (!).
Только сугубо умозрительно можно представить, как РАО «Норильский
Также вызывает глубокое сомнение сама возможность какого-то правопреемства в отношении давно переработанных производственных запасов и незавершённого на 1 июля 1992 года производства стоимостью 14 790 681 000 рублей (46,95 % уставного капитала РАО «Норильский никель»), давным-давно превращённых в готовую товарную продукцию концерна.
Стоит ли особо останавливаться на правопреемстве в отношении хранившейся на складе по состоянию на 1 июля 1992 года готовой продукции стоимостью 4 468 983 000 рублей, чьи простывшие следы к 27 апреля 1994 года успели раствориться в продукции компаний, в качестве сырья использовавших норильские никель, медь и кобальт?
Фантасмагория какая-то!
Нет никаких сомнений, что Госкомимущества Российской Федерации не был в состоянии решить эти две задачи, равно как он не был в состоянии сформировать уставный капитал РАО «Норильский никель» 27 апреля 1994 года путём внесения в него стоимости основных и иных фондов дочерних предприятий преобразовывавшегося концерна «Норильский никель» (!).
Из этого следует вывод, что на момент государственной регистрации и, что примечательно, вплоть до завершения акционирования всех дочерних предприятий акционировавшегося раньше их концерна «Норильский никель» уставный капитал РАО «Норильский никель» не был сформирован на 100 % (!).
Отсюда акции РАО «Норильский никель» первого выпуска (эмиссии) совсем не были обеспечены имуществом и имущественными правами, представляя собой пустышку с указанной на ней номинальной стоимостью. Реализация таких ценных бумаг прошла успешно только потому, что ей занимались органы государственной власти и управления, каковыми являлись Госкомимущества Российской Федерации и Российский фонд федерального имущества, в правильности действий которых в то время мало кто мог усомниться (!).
На момент своего образования РАО «Норильский никель» совершенно не имело какого-либо имущества, но по праву выступало правопреемником в обязательственных отношениях, в которые ранее вступил концерн «Норильский никель».
В связи с этим особенно нелепо, в какой-то степени даже смешно, выглядело положение пункта 2.3. Устава РАО «Норильский никель», провозглашавшее: «Общество несёт
ответственность по своим обязательствам только в пределах своего имущества. Акционеры несут убытки в пределах своего вклада (пакета принадлежащих им акций)».
Ну, допустим, насчёт того, что акционеры «несут убытки» понятно, а вот о какой ответственности РАО «Норильский никель» «в пределах своего имущества» шла речь в тексте Устава РАО «Норильский никель» редакции 27 апреля 1994 года совершенно не ясно, поскольку имущества-то того попросту не было.