Дело о 140 миллиардах, или 7060 дней из жизни следователя
Шрифт:
К этому времени среди депутатского корпуса стали распространяться слухи о том, что Гиббинс является агентом КГБ и долгие годы сотрудничал с этим ведомством.
Из оперативных источников. Колин Гиббинс родился 14 ноября 1942 года в городе Рагби графства Уорконшир. Работал в одной из фирм по производству компьютеров и по ее заданию в 1975 году выехал в ЮАР. После возвращения в 1978 году устроился в Бирмингемскую электрическую компанию на должность телевизионного инженера. Через некоторое время он – служащий фирмы «Конор лейзерс» в Девентри. Специализация – ремонт лазерных установок. В 1984 году выехал в СССР, где занимался установкой нелегально вывезенного из Англии лазера. Здесь он познакомился с журналисткой Ларисой Д. (впоследствии ее назовут агентом КГБ, специально приставленным к Гиббинсу). Именно Лариса свела Колина с президентом швейцарской фирмы
Из досье английской полиции: «Флери – известный в Европе контрабандист, специализирующийся на поставках тонких технологий в СССР. В случае пребывания на территории Великобритании Флери ждет немедленный арест; им активно интересуются спецслужбы США и Швейцарии».
И в тот период, и впоследствии любые мои попытки докопаться до сути взаимоотношений Гиббинса с советской стороной наталкивались на упорное молчаливое сопротивление заинтересованных лиц, и, право, я чувствовал себя крайне неловко, когда летом 1991 года в Лондоне следователь таможенно-акцизной полиции Великобритании Кристофер Константин, занимавшийся расследованием дела Гиббинса, показывал документы, которые у нас относились к строго охраняемой государственной тайне и из которых явствовало, что на протяжении многих лет советская сторона щедро оплачивала через швейцарские банки деликатные услуги английского бизнесмена. Я прочитал письмо, написанное Флери 1 декабря 1985 года, из которого было видно, что он и Колин заключили соглашение о секретном сотрудничестве. По условиям соглашения первый брал на себя обязательства в подыскании и консультировании клиентуры по контрабандным поставкам ноу-хау, второй предоставлял в распоряжение партнера свои технические знания.
Именно Флери познакомил Гиббинса с неким Брайаном Трехерном, и они совместно учредили фирму «Юниверсал лейзерс сервис». Задача фирмы – поставка в СССР через третьи страны (в частности, Кипр и Швейцарию) точных технологий, запрещенных к ввозу в нашу страну.
Работа продвигалась настолько успешно, что буквально через год Гиббинс купил в Англии виллу стоимостью 170 тысяч фунтов стерлингов. Неприятности для него начались после того, как в мае 1989 года сотрудники британской таможни задержали в бирмингемском аэропорту его и Трехерна при попытке вывоза двух скоростных видеокамер «Имакон-790».
Ситуация пиковая – их экспорт запрещен не только в СССР, но и во все страны, где идет работа по созданию ядерного оружия. Видеокамеры этого типа используются при испытании ракет, съемках процессов во время ядерной реакции, прохождения снаряда через броню и т. д. Технические возможности позволяют снимать до 500 миллионов кадров в секунду.
Судья Ричард Уэйкерли, рассматривавший дело Гиббинса и Трехерна, охарактеризовал попытку продажи видеокамер в СССР как «серьезный вопрос, касающийся коллективной безопасности западных стран».
Признаться, я краснел и тогда, когда английские следователи называли мне имена офицеров спецслужб СССР, которые через подставные фирмы проделывали эти внешнеторговые операции. Показывали и другие документы, связанные с деятельностью Гиббинса в СССР. От англичан я узнал, что только за три года жизни в нашей стране он 18 раз посетил города, называемые «закрытыми зонами». Именно после этого я стал догадываться, что Гиббинс никогда не был агентом КГБ (как утверждала демократическая пресса), а если и работал в интересах СССР, то совсем на другое ведомство.
После задержания в Бирмингеме Гиббинса кратко допросили и… арест заменили выпуском под залог. Естественно, в суд он больше не явился и скрылся в ЮАР. (Правда, это не мешало ему регулярно посещать Советский Союз, занимаясь бизнесом в каких угодно сферах.)
До сделки в 140 миллиардов Гиббинс был еще далек. Кстати, в ходе следствия разыскать и допросить Криса Флери не удалось. Он исчез. Так же как и названные нам английской стороной офицеры ГРУ, опекавшие Гиббинса и Флери в СССР.
«29.08.91 г.
Уважаемый г-н Калиниченко!
(по Колину Клайву Гиббинсу)
Еще раз спасибо за оказанную Вами помощь в марте 1991 г. (англичане приезжали в Москву за Гиббинсом). Надеюсь, что наше следственное отделение и отдел по борьбе с мошенничеством лондонской полиции во время Вашего визита в Лондон оказали существенную помощь в Вашем расследовании этой многомиллионной аферы.
Если понадобится какая-то иная дополнительная помощь, не задумываясь, обращайтесь к нам (телекс 23424 GEIDLIN G, или по факсу 071–353 3706, или через Интерпол).
Что касается Вашего дальнейшего расследования по делу Колина Гиббинса в Советском Союзе, я был бы очень благодарен, если бы Вы сообщили нам что-либо касающееся предмета нашего расследования и в отношении К. Гиббинса в Соединенном Королевстве. Это относится к экспорту трех высококачественных систем-камер, которые
«Имакон-790» – поставлено «Хэдленд фотоникс лтд., ОК» в «Паар сайентифик лтд.» (Брайан Трехерн) в декабре 1987 года. Доставлены товары «Паар» для Гиббинса в Советский Союз через Кипр. В Москву из Ларнаки – рейсом СУ-522 18 декабря 1987 года, авиаквитанция 555-0945 2052.
«Кодак SP2000 моушн анализис систем» – поставлено «Кодак ОК» в «Паар сайентифик лтд.» в феврале 1989 года. Товары поставлены Гиббинсом прямо из Бирмингема в Москву – английская авиаквитанция № 125-2598 6262 от 11 марта 1989 года и финская авиаквитанция № 105-3341 7930 от 10 марта 1989 года.
«Имакон-790» – также поставлено «Хэдленд фотонике ОК» в «Паар сайентифик лтд.» в мае 1989 года. Товар конфискован в бирмингемском аэропорту, а Колин Гиббинс и Брайан Трехерн арестованы.
Как Вы уже поняли, Колин Гиббинс в течение нескольких лет нарушал действующие в Соединенном Королевстве правила. Но наше расследование сконцентрировало свое внимание на трех наиболее важных эпизодах, 30 которые названы выше.
Был бы очень благодарен, если бы Вам удалось выяснить относительно систем (1 и 2) – куда они ушли, куда (3) предназначалась и для каких целей. Если Вам удастся найти какое-нибудь документальное свидетельство, полезное нашему расследованию, или еще что-либо относящееся к делу, мы были бы очень благодарны, если бы Вы разрешили нам сделать копии. Эти копии, если Вы их дадите, будут нами использованы только с целью расследования и не будут приложены к официальным документам без Вашего согласия.
Если Вам удастся помочь в этом вопросе, будем очень благодарны.
Желаем успеха в Вашем нынешнем расследовании и надеемся, что Вы остались довольны визитом в Соединенное Королевство. Надеемся на тесное сотрудничество наших служб в будущем.
Это письмо направил на мое имя следователь таможенной полиции Великобритании Кристофер Константин, долгие годы занимавшийся делом Гиббинса и искренне стремившийся к тому, чтобы последний оказался на скамье подсудимых. Естественно, я не мог помочь ему в получении нужных материалов, потому что не имел к ним никакого доступа. Наши полномочия в своих странах были абсолютно разными.
Дело о 140 миллиардах было последним в моей более чем 20-летней работе на следствии. Я уволился со службы в Прокуратуре СССР в январе 1992 года, когда было принято решение о ее ликвидации и прокурор РСФСР Степанков по своему усмотрению выбирал, кого из бывших работников центрального аппарата союзной прокуратуры он возьмет на работу, естественно со значительным понижением в должности. Определяющим критерием было отношение к новой демократической власти и заслуги в содействии свержению «тоталитарного режима».
– Вы не должны уходить с работы, которая была вашим призванием и которой отданы лучшие годы жизни, – сказал мне заместитель генерального прокурора СССР Владимир Иванович Кравцев в январе 1992 года. – Соглашайтесь на любую должность.
– Владимир Иванович! – сказал я ему на прощание. – Придет время, и вам, как честному и глубоко порядочному человеку, придется принимать неправедные решения, вытекающие из политической конъюнктурщины в борьбе за власть и большие, очень большие деньги. Перебороть себя вы не сумеете, и расплата последует незамедлительно.
Последний раз с адвокатом Кравцевым мы встретились и вспомнили о прошлом весной 1995 года.
В конце 1991 года не стало Советского Союза – страны, в которой я родился и вырос, получил специальное образование и которой служил честно и бескорыстно в течение семи тысяч шестидесяти дней.
Из прошлого
Мы дети своего времени. На мою долю выпало видеть могущество и разрушение великого государства, сопровождающееся сменой шести генеральных секретарей ЦК КПСС, крушением коммунистической системы, жесточайшими межнациональными конфликтами, трагической гибелью десятков тысяч сограждан. Конца этому не видно.
Воспоминания детства эпизодичны. Комната в коммунальной квартире, где на все праздники собирается многочисленная родня. 1 мая и 7 ноября отец берет меня на парад. Музыка, флаги, приподнятое настроение окружающих. Жили небогато, но вообще-то нормально.
Проснувшись однажды утром, вижу плачущую маму и хмуро вышагивающего из угла в угол отца.
– Почему ты плачешь? – спрашиваю маму.
– Сынок, умер Сталин, – ответили мне.
То, что Сталин у нас самый главный, я, несмотря на пятилетний возраст, знаю хорошо. Внушили. На меня надели черного цвета костюмчик и отвели, как всегда, в детский сад. Там между нами, мало что понимающими детьми, ходили заплаканные воспитательницы и нашивали на левую сторону груди черно-красные треугольнички.