Дело о фамильном проклятии

Куницына Лариса

Добравшись до жития Ренода де Олонда, он не обнаружил никаких упоминаний о его тяжких прегрешениях, а дойдя до скрупулёзного описания его странной болезни, оставленного его сыном, был вынужден согласиться, что останки Жильбера де Руже, которые он видел сегодня на просёлочной дороге, вполне соответствовали жутким подробностям, запечатлённым в летописи. Ему ещё три раза встретилось подобное описание, которое, судя по некоторым оговоркам, вызывало у авторов ужас и безысходность. Но потом всё прекратилось словно само собой.

Марк продолжал читать дальше. За окном было всё так же светло,

но свечи уже почти догорели, из чего можно было сделать вывод, что наступила светлая ночь. Он несколько раз напоминал себе, что пора прервать чтение, но каждый раз давал себе возможность прочесть ещё несколько страниц.

Ужасный вопль, раздавшийся где-то неподалёку, заставил его вздрогнуть. Замерев от ужаса, он спустя секунду уже вскочил из-за стола и выбежал в коридор. В конце его он увидел встревоженного Дамьена и вслед за ним подбежал к двери, которую рывком распахнул молодой рыцарь.

В этой комнате было полутемно, но сквозь задёрнутые портьеры пробивался свет. Здесь было так же тесно и промозгло, как и в комнате кавалера де Турнье. Сначала они никого не увидели, но потом услышали жалкое всхлипывание из-под балдахина с опущенным пологом. Подойдя к широкой кровати, Марк отдёрнул пыльную ткань и поморщился от очередного вопля. В постели, весь сжавшись и закрывшись одеялом до самых округлившихся от ужаса глаз, лежал господин Ребель. Увидев графа, он захныкал и начал многословно жаловаться. Из его глаз потоком полились слёзы, а Марк при этом заметил, что его рука оставила на одеяле кровавый след.

— Что произошло? — спросил подошедший к ним Дамьен.

Похоже, увидев, что стряпчий жив и невредим, он не столько успокоился, сколько разозлился. Марку же, наконец, удалось среди стонов и всхлипываний разобрать что-то о белом чудовище, которое запрыгнуло бедняге на грудь, когда он спал, и зубами стащило с его пальца перстень с рубином.

— Чудовище? — не скрывая сарказма, спросил Дамьен.

— Да он ещё и сумасшедший, — недовольно проворчал Марк и протянул рыцарю ключ от библиотеки. — Благодарю вас, кавалер. Чтение вашей летописи было столь же увлекательным, сколь и приятным, благодаря отличному слогу. Похоже, все ваши предки были прекрасно образованы и обладали способностями не только к войне, но и к искусствам.

— Боюсь, я лишь их бледная тень, — смутился юноша, забирая ключ.

— Не прибедняйтесь. У вас большое будущее, — Марк одобрительно похлопал его по плечу и вышел, более не обращая внимания на несчастного стряпчего.

Он отправился в покои короля Франциска и предсказуемо застал там Джин Хо, который в одежде валялся на постели, с удовольствием разглядывая мерцающий на его пальце рубин Ребеля. Увидев Марка, он привычно оскалился и заявил:

— Это моё!

— Не спорю, — пожал плечами тот и начал раздеваться, чтоб лечь спать.

— Ты не будешь меня ругать? — с некоторым удивлением уточнил лис.

— Нет, — ответил Марк. — Этот мошенник мне не нравится. Думаю, он в данном случае получил по заслугам.

— Ага, — лис поднялся и сел, скрестив ноги. — А я получил новый трофей! Только, боюсь, что он теперь сбежит. А вдруг это он запер де Турнье в склепе?

— Зачем? — поинтересовался Марк.

Лис задумался, глядя на тёмные доски

балдахина.

— И правда, незачем. Он мог огреть его на выходе чем-то тяжёлым и забрать награбленное. Но запирать в подвале вместе с материальными ценностями — это какое-то извращение!

— Именно. К тому же полгода назад его здесь не было.

— Ты считаешь, что произошедшее сейчас и исчезновение девицы как-то связаны? Почему?

— Пока не знаю, но думаю, что несколько убийц на один замок, это многовато.

— Мне никак не даёт покоя, что девушка собиралась расторгнуть помолвку и вдруг пропала. Я бы подумал, что она сказала об этом де Руже, и тот убил её, но ему тоже незачем было это делать! Он её не любил, жениться на ней не хотел, обещанное приданое в случае её смерти всё равно бы не получил. Но кого ещё могло обеспокоить её намерение выйти за другого? Может, у неё здесь был какой-то тайный воздыхатель? Но он не убил её, когда она собиралась за де Руже, почему так возбудился из-за возможной замены жениха?

— Мы чего-то просто не знаем, — пожал плечами Марк. — Давай спать. Светлые ночи коротки. Завтра утром попробуем разузнать обстоятельства исчезновения Жаклин де Олонд.

— Ладно, — лис нехотя начал стаскивать с плеч камзол. — Ты почешешь меня за ухом? Иначе мне будет трудно уснуть.

— Почешу, — ворчливо пообещал Марк.

— И ещё погладишь. Мне, и правда, совсем не хочется спать.

Сторожевая башня

Как и предполагал Джин Хо, рано утром стряпчий Ребель заявил о своём намерении уехать. Постаревший, заплаканный, с забинтованной покусанной рукой, он торопливо таскал в нижний холл свои вещи, в то время как у входной двери уже остановилась запряжённая тем же мулом повозка. Наверно, у барона де Олонда были лошади поприличней и карета, но распоряжавшийся теперь в доме Дамьен не собирался оказывать такую честь плутоватому стряпчему. Провожать его вышел только управляющий Сюркуф, который был весьма опечален отъездом Ребеля, а ещё больше сорвавшейся афёрой с продажей рудника.

Правивший повозкой конюх явно торопился, потому что ему нужно было до темноты доставить стряпчего в Рошамбо, а после вернуться и отвезти на кладбище гроб с телом де Турнье. Потому он быстро скидал багаж гостя в повозку, помог ему залезть внутрь и, вскочив на козлы, свистнул. Мул резво развернулся и побежал по аллее к уже открытым воротам.

Марк наблюдал за этим со второго этажа.

— Вы точно уверены, что он тут ни при чём? — с беспокойством спросил капитан Лафар, провожая повозку взглядом.

— Почти, друг мой, почти… — пробормотал Марк. — В любом случае, ему придётся задержаться в Рошамбо до следующего светлого утра, и, если нам будет так уж нужно, мы встретим его у ворот города.

— А что вы думаете о его рассказе про белое чудовище, укравшее его рубин?

— Наверно, ему приснился кошмар.

— Но рубин пропал!

— Или он его спрятал, надеясь на компенсацию, но, не встретив особого сочувствия у кавалера де Олонда, понял, что у него ничего не выйдет, и просто сбежал, чтоб его не постигла столь же печальная участь, что и его конкурента.