Дело о государственном перевороте
Шрифт:
– Отчего же, Эбенезер Скрудж изменился в лучшую сторону, а вот Парамонов уже не сможет.
Кухарка, дородная женщина лет шестидесяти, с круглым полной луны лицом, ничего не видела и не слышала, зато дворник показал, что во двор ночью въехала машина, из которой вышли пятеро, один остался за рулём и постоянно курил, в окне мелькал огонёк, и периодически лицо освещалось красным кровавым цветом. Было темно, поэтому он видел только силуэты и смог их посчитать, вернулись через час.
– Ваше бл…., извините, – дворник теребил в руках кепку, – времена нонче опасные, выходить побоялся. Кто знает, зачем приехали. Може, как их, – задумался, –
– Не слышал, о чём приехавшие говорили или имя промелькнуло в разговоре.
– Не, они тихо шептались, а я чуть на ухо того, вот и не слышал.
– Понятно, значит, ничего толкового сказать не можешь?
– Знал бы, а так.
– Раньше к Парамоновым машины приезжали?
– Не, только пролётки с извозчиками.
– И что часто?
– Не, они, господин Парамонов, – дворник перекрестился, – прижимисты были и гостей не принимали, даже в прежние времена, а уж по нынешнему времени сидели дома.
– Что? Так никто и не приходил?
– Отчего же? Племянник ихний бывали, да сестрица Марьи Тимофевны.
– Это кто?
– Так супруга Сидора Викентьича?
– Хорошо, как зовут племянника?
– Викентий Сидорович Парамонов, а сестрица, стало быть, Марфа Тимофевна Кислицына, они в девицах ходют.
– Знаешь, где проживает племянник и сестра?
– А как же? Меня к ним не раз посылали с записками.
– Так какие адреса?
Дворник назвал.
– Больше ничего добавить не хочешь? Тогда ступай.
Дворник отошёл на пару шагов и обернулся.
– Хоть в машинах я не разбираюсь, но на ней спереди цифры с буквами были.
– Ты запомнил?
– А как же! Я ж в церковно—приходской начинал.
– Так говори, – нетерпеливо торопил Кирпичников, – что тянешь.
Дворник назвал.
Аркадий Аркадьевич с недоумением посмотрел на хозяина метлы.
– Ты ничего спутал?
– Никак нет, – с обидой в голосе проговорил дворник. – Неужто, я памяти лишился, да и буковки верно запомнил. Не, всё чин чинарём, как было написано, так я и говорю.
– Ступай, – начальник уголовного розыска задумался. Было над чем. Авто, угнанное у Керенского, всплыло через час на ограблении Сидора Викентьевича Парамонова, а значит, снова банда Сафрона.
3.
– Господа, простите, но язык не поворачивается назвать вас товарищами, – агенты, служащие в уголовном розыске, кто сидел, кому не досталось стула, тот стоял, но слушали внимательно начальника. Всё—таки жизнь начала меняться так быстро, что немного и не поспеешь, а здесь дело касалось службы и будущего. – Я пригласил вас, чтобы рассказать о нашего дальнейшего бытия. Видимо, все читали в газетах распоряжение Председателя Правительства о создании нового, по рангу равного министерскому, подразделения под названием Всероссийская Чрезвычайная Комиссия, одним из отделов которой, будем и мы. Больших изменений в наших рядах не предвидеться, – прозвучал коллективный вздох облегчения с затаённой тревогой, – мне дано распоряжение набирать новых сотрудников. Вы видите, как распоясались уголовники. Грабежи, убийства, нападения происходят, чуть ли не ежедневно и даже в дневное время, когда улицы патрулируют воинские пикеты. С таким положением, увы, мириться нельзя, тем более сейчас военное время и враг
В кабинете остался хозяин и его помощник Кунцевич.
Кирпичников, молча, разлил по стаканам уже порядком остывший чай.
– Значит, вы думаете убийство Парамоновых дело рук Сафрона? – Спросил Мечислав Николаевич.
– Похоже на то, – Кирпичников сел на стул, – посудите сами, откуда дворнику знать об угнанном авто нашего председателя? – Кунцевич промолчал. – Вот именно. Да и номер назвал верно, не думаю, чтобы здесь ошибка была или злой умысел. Направлялся Сафрон на дело, подвернулась ему одинокая машина, вот и реквизировал, согласно нынешнему времени.
– Останавливать надо его, иначе последствия будут непредсказуемы.
– Что—нибудь выяснили у своих… агентов?
– Нет, только, как говорится, закинул удочки в разных местах.
– А я пока не успел, – посетовал Кирпичников.
– Что вы планируете предпринять?
– Пока не знаю, – честно признался Аркадий Аркадьевич, – хотя для начала надо будет разослать агентов по притонам и злачным местам, вдруг, что услышать. Потом можно договориться с Игнатьевым, чтобы по городу разъезжали авто и лихачи с определённого рода публикой. Нам с вами заняться подручными нашего Сафрона, наверняка они где—то сумели оставить след, может быть, не все, но кто—то из них. Пока план таков.
– Что ж разумно, хотя на живца, это, словно иголку искать в стогу сена. Знаешь, что есть, а вот когда попадётся, кто его знает.
– Время упущено, – Кирпичников выпил глоток холодного чаю.
– Почему? Меры надо принимать жёсткие, чтобы неповадно было господам уголовникам зариться на чужое добро и жизни людские отнимать. Не удивлюсь, если завтра, а может уже сегодня самосуды чиниться будут. Доведён народ.
– Здесь вы правы.
– Да, у Парамонова есть племянник Викентий Сидорович Парамонов, вот его тоже стоит проверить.
– Вы полагаете, что он – наводчик?
– Нет, но надо проверить, и нет ли у девицы Кислицыной Марфы Тимофеевны друга сердца из определённых кругов?
– Кто такая?
– Сестра убитой жены Парамонова.
– Проверим.
Часть уголовных агентов, переодетых в неприметных горожан, были отосланы по злачным местам, притонам, трактирам, чтобы послушать о чём, в тех заведениях ведутся разговоры, кроме того, чтобы встретиться с добровольными помощниками, которые невзирая на революционные события остались у каждого на связи.
Аркадий Аркадьевич, чтобы не сидеть в ожидании известий, отправился на встречу, хотя он не совсем был уверен, что Зерах Давидович Вальцман, известный в определённых кругах хранитель не только чужих тайн, но и подпольных капиталов, станет разговаривать с начальником уголовного розыска. Воробей, так звали подпольного банкира бандиты, в последние месяцы взлетел на недосягаемую высоту, видно, появился покровитель из Временного Правительства. Хотя совсем недавно, каких—то пару лет тому, Вальцман сам не пропускал ни единой встречи с Кирпичниковым, всё—таки власть. Конечно, и тогда пытался блюсти собственные интересы.