Дело о картине Пикассо (Сборник новелл)
Шрифт:
– Наверное... А тебя устраивает твоя жизнь?
– Какой ты душный...
– Я же классный.
– А иногда очень душный.
Мы пили шампанское из горла. К нам за ширму регулярно кто-то забредал то ли по ошибке, то ли намеренно. Мне даже пришлось громко выругаться. После этого визиты непрошеных гостей прекратились.
Квартира затихла. Дым рассеялся. Я осторожно отодвинул спящую Настю и оделся.
– Оставь мне свой телефон, Зураб,- вдруг сказала Настя.
Я написал номер на бумажке и наклонился к ней. Поцелуй
Пошатываясь, я поднялся до своей квартиры и присел у двери. Видеть спящую жену я сейчас не хотел.
***
Осень наступала как белогвардейцы в психической атаке. Скоро облетят все листья, потом пойдет снег. Он надолго покроет этот город. Наверное, месяцев на семь.
Пусть он скроет под собой все то, о чем вспоминать мне не хочется. Чабан, "Пещера", Марат, "скомороховцы", полковник Шиллер, красноволосая Настя... Просто перелистнута еще одна страница в книге жизни... Ты перелистываешь страницу. Потом еще одну... потом еще. Какая-то из них может оказаться последней. И может случиться, что не успеешь дочитать ее до конца.
Ты стал сентиментален, Зураб. А все - годы...
Я давно переключился на другие расследования и забыл об истории с моим боевым товарищем. Я стал приходить домой вовремя, и жена прекратила дуться.
А в Агентстве продолжали сновать киношники во главе с неугомонным и громогласным Худокормовым. Сегодня у нас был двойной праздник - съемочная группа отмечала свой 500-й кадр, а мы провожали Зудинцева в угрозыск. Если, конечно, проводы можно назвать праздником.
Журналисты и актеры слились в едином веселье. Шум, тосты, звон бокалов не смолкали. Гитара кочевала из рук в руки. Зудинцев и актер Юрий Птичкин, обнявшись, нестройно выводили: "А волны и стонут, и плачут..."
На моем плече лежала голова Агеевой. Прижавшись ко мне, она жаловалась на Обнорского, Спозаранника, Повзло, на дочку Машу...
– Марина, все переживем, какие наши годы, да?- подмигнул я.
– Ах, вы, восточные мужчины, такие неверные,- кокетливо произнесла Агеева и прижалась ко мне еще сильнее.
Зазвонивший мобильник я достал из пиджака левой рукой, поскольку правой обнимал Агееву.
– Это Настя. Пожалуйста, Зураб, будь осторожен...
Я не успел ничего спросить - она повесила трубку. Я нахмурился. Все, что я хотел забыть, внезапно снова о себе напомнило.
Я шутил, смеялся, травил анекдоты, отвешивал Агеевой витиеватые комплименты. И поднимал один бокал за другим...
Но мобильник зазвонил снова.
– Спайдер здесь,- сказал мужской голос.
– Не понял, да?
– Вам звонят из кафе на Новочеркасском. Спайдер здесь.
– Теперь понял,- ответил я.- Еду.
Поймав мой взгляд, Зудинцев мгновенно протрезвел и вопросительно посмотрел в сторону коридора. Я кивнул. Георгий приподнялся, Птичкин, оставшись без поддержки, икнул и сразу же упал лицом в холодец, приготовленный нашей Тамарой Петровной. Я ему даже завидовал.
Каширин
– Что будем делать?- спросил я.
– А что ты предлагаешь, Князь?
Я вздохнул:
– Дайте мне в долг сто долларов - и я поеду.
– Уверен?- осторожно спросил Зудинцев.
– Дело чести,- ответил я.
– Деньги у меня есть.- Георгий хлопнул себя по внутреннему карману.Получил сегодня последнюю зарплату в нашей "Золотой пуле"... Но одного мы тебя не отпустим. Правда, Родион?
Тот после паузы кивнул. Видно было, что расставаться со своей Лизой ему не хотелось.
Мы спустились и подошли к служебной "четверке".
– Я самый трезвый, ребята,- сказал Родион, садясь на водительское место.
Вот так. Доживу до старости - буду рассказывать внукам, что в извозчиках у меня миллионер был.
***
Худой, как макаронина, бритоголовый Спайдер, он же Крохоняткин-младший, настороженно озирался по сторонам. Он начал подозревать, что его привезли вовсе не в милицию.
– Твой папа тебя уже не отмажет,- медленно произнес Зудинцев, разминая "Беломорину".- Потому что дело об убийстве бизнесмена Каценельсона передано специальной бригаде Генпрокуратуры...
Георгий отчаянно блефовал, но перепуганный юнец верил этому бреду.
– Между прочим, гражданин Крохоняткин, я забыл представиться начальник отдела городского управления уголовного розыска полковник Зудинцев!- И Георгий достал из кармана новенькие "корочки".- А беседуем мы не в моем рабочем кабинете, а на нейтральной территории только потому, что сейчас у нас встреча, так сказать, неформальная, без протокола.
– Жора-а,- спотыкаясь, влетел в кабинет в дупель пьяный Юрий Птичкин, размахивая ополовиненной бутылкой "Флагмана".- Мы еще не спели одну песню...
Подхватив служителя муз и отобрав бутылку, Каширин аккуратно вывел его.
– Вот, между прочим, следак из Генпрокуратуры,- моментально сориентировался Зудинцев.- Празднует успех предстоящего дела. Видишь, какие у нас коллеги,- у них сплошной праздник! Так что, Крохоняткин, будем говорить?
Тот кивнул.
– Только налейте водки...
Каширин плеснул Спайдеру "Флагмана" в пластиковый стаканчик: пей, сучонок...
– Черт-те что,- задумчиво сказал Георгий, рассматривая вынутую из сейфа портативную видеокамеру.- Я с этой хреновиной никогда в жизни дела не имел. А ты, Князь? Ты, Родион?
Мы честно признались, что и наш опыт общения с заграничной техникой невелик.
– Железнячка умеет!- воскликнул вдруг Каширин.- Позвать?
Нонна Железняк, которую только что оторвали от праздничной компании, все поняла правильно. Сделав воздушный поцелуй Спайдеру, уставившемуся на ее бесстыдно открытые ноги, она села напротив и включила камеру.