Дело о короле оборотней
Шрифт:
Поделать с этим я ничего не мог, так что мы пошли искать выходящее во двор окно. Я совершенно не ориентировался в этом лабиринте коридоров, у меня дома в подвале коридор один, и в нём двери всего в три помещения - ледник и две кладовки, для угля и для всего остального. А тут... Вроде и дом больше всего раза в два-три, а коридоров уйма, они то заворачивают, то пересекаются друг с другом. А я дорогу не запомнил - когда меня несли в карцер, я изображал бесчувственное тело, и по сторонам смотреть не мог.
Скорее всего, заблудился бы, но Вика, отдав факел мне, перекинулась в волчицу и запросто провела меня по следам.
– Идиот!
– плача, произнесла она.
– Только попробуй поцарапать меня гвоздями! Это же рыцарские латы!
Я встал, подобрал факел, и убедился, что действительно спутал человека с доспехами. Попутно удивился, ведь я никогда не слышал о рыцарях-оборотнях. Хотя, может, это трофей, снятый в незапамятные времена древними оборотнями с мёртвого или пленного имперского рыцаря.
– Ты цела?
– спросил я, ведь она почему-то плакала.
– Хрен там!
– зло ответила Вика.
– Все рёбра из-за тебя сломала! Все вы, эльфы, такие! Нападаете, не разбираясь, друг перед вами, враг, или пустые латы! Больно же!
Я опустился на пол рядом с ней, понятия не имея, как ей помочь, и опять забыл, что оборотни сами отлично справляются с ранами и травмами, даже тяжёлыми. Она несколько раз перекинулась туда-обратно, и в конце позволила пощупать рёбра. Я убедился, что все они уже срослись, если это можно так назвать, а ещё - что она боится щекотки.
– Шарахнул бы по железу, звук был бы такой, что Фенрир бы услышал, - продолжила она упрекать меня.
– Но мне понравилось, как ты меня облапал.
– Я просто проверил, целы ли рёбра, - смутился я.
– Ты же видел, что я перекидывалась. Как они могли быть не целыми? Но зачем врать, если я не против? Можешь ещё раз "проверить", только так, чтобы щекотно не было.
Я молча повернулся к ней спиной, обошёл пустого рыцаря, и увидел окна, в коридоре их было несколько. Чтобы не очень показываться тем, кто может смотреть на окна снаружи, я на коленях подполз к ближайшему. За стеклом царила непроглядная тьма. Я даже не мог определить, окно выходит во двор или куда-то ещё. Из освещённого помещения смотреть во тьму бесполезно. А вот если там охранники, они меня вполне могут заметить. Вика тоже посмотрела, только она ниже меня ростом, и ей не пришлось становиться на колени, достаточно было их согнуть, а самой - пригнуться.
– Четыре охранника, один из них волк, - сказала она.
– Стоят у ворот. И два волка бегают вокруг дома, патрулируют. Не прорваться.
– У тебя и зрение отличное, - восхитился я.
– Я вообще ничего не вижу.
– Не завидуй. Когда я волчица, вижу куда хуже тебя, а цветов вообще не различаю.
– Не прорваться, говоришь? Я как-то и не собирался никуда прорываться. Ждём здесь полицию.
Я сел на пол, прислонившись
– Сюда идут двое, - прошептала она.
– Судя по шагам, патруль охраны. Ты их слышишь?
– Нет, - тоже шёпотом ответил я.
– С какой стороны?
– Тут такое эхо, что хрен поймёшь. Но приближаются, это точно. Я хорошо знаю дом вождя, много раз тут бывала, и с родителями, и с Томкой. Тут есть подземный ход. Уйдём по нему?
– А куда он ведёт?
– Никогда в нём не была. Знаю только, как в него войти.
Лезть в какой-то тоннель, что ведёт неизвестно куда, не хотелось. Сражаться с парой вооружённых охранников не хотелось ещё сильнее.
– Веди, - предложил я.
Волчица Вика побежала по коридору, я побежал за ней, стараясь не отставать.
***
Мы мчались по лабиринту коридоров, беспорядочно поворачивая на пересечениях. Я уже давно потерял направление, и даже не представлял, в какую сторону мы бежим. Мне показалось, что один из факелов, с пятном розового цвета на тёмной рукоятке, я вижу не первый и даже не третий раз, но я промолчал, доверившись Вике. И я надеялся, что мои мокасины и её когти, стуча по полу, не привлекут к нам внимания шатающихся по дому охранников. Потом по какой-то лестнице мы побежали на верхний этаж. В моём представлении, подземный ход не может начинаться на верхнем этаже, но я промолчал и в этот раз.
– Алебарда, - прорычала Вика.
– Бери!
Действительно, на стене висела алебарда с посеребрённым лезвием. Я видел оружие на стенах, когда приходил в этот дом прошлый раз. Тогда не понял, зачем оно тут развешено, и сейчас всё так же не понимал.
– Серебро?
– на всякий случай уточнил я.
– Нет! Обман.
Но обман был не только в том, что острие только выглядело серебряным. Оружие никак не получалось сорвать со стены. Оно было туда вмуровано. Здорово! Оказывается, безоружный или обезоруженный гость вовсе не сможет легко вооружиться, схватив какой-нибудь меч со стены. На всякий случай я ещё попробовал лезвие, и ни капли не удивился тому, что оно совершенно тупое. Дальше висел двуручный меч, тоже тупой, и тоже неотделимый от стены. Даже не знаю, что бы я с ним делал, если бы он был настоящим - здесь им и размахнуться негде, да и не умею я им пользоваться. В гвардии на вооружении короткие мечи и шпаги, причём штабных крыс вроде меня обучали фехтовать только на шпагах, и то едва-едва.
Мы побежали дальше, но вскоре Вика остановилась перед какой-то дверью и произнесла "Здесь!". Дверь оказалась запертой, а я потерял отмычку - немудрено, ведь когда нет одежды, то нет и карманов. Держал гвоздик в руке, но в какой-то момент выронил, и не стал останавливаться, чтобы поискать его на полу. Выдрал гвоздь из дощечки от поломанного ящика, и согнул его, насколько мог. В карцере я запросто смастерил три отмычки, но там у меня были не такие толстые гвозди.
– Я бы легко согнула, - сказала Вика, уже снова в виде девочки-подростка.
– Но на них твоя слюна с серебром, так что давай сам.