Дело о настойчивом привидении

Лифантьева Евгения Ивановна

Астралия размешала мед в чашке с чаем и неуверенно произнесла:

— А я думаю о времени. Между прощанием леди Мионики с мичманом Боритти и появлением у нее покойника прошло четыре седьмицы. Почему Кроут не пошел к леди сразу? Ведь капитана еще не было в Эконе, и не было еще пару седьмиц. Положим пару дней на то, чтобы обработать пластины и напечатать карточки... но не более. Значит, Кроут не знал, кого он заснял. Просто увидел подозрительную сцену и потом искал ее участников. Леди Мионика выглядит все же много старше мичмана, кладовщик сразу понял, что они — не супруги и не жених с невестой... Но почему он заинтересовался,

начал снимать? Пластины для светописного аппарата — штука дорогая, тратить их просто так для небогатого разумного — не самая лучшая идея...

Старик немного помолчал, налил себе еще отвара, подумал, сходил на кухню, принес вазочку с вареньем:

— То, что я сейчас буду говорить, любой академик посчитает полнейшей чушью. Человеки бездарны — и точка. Любая магия — от примеси высшей крови. Но ты слышал о ведьмах?

— Да, — кивнула Астралия. — Это — чистокровные человечки, которые, тем не менее, как-то умудряются управлять обстоятельствами. Они могут проклясть, и тогда их жертва превращается в полнейшего неудачника. Они могут, наоборот, напророчить удачу...

— Вот именно. Никто в Академии этим не занимается, считая все эти удачи-неудачи пустяками. Но что-то в этом есть. У человеков бывают очень странные таланты. Я думаю, что у Кроута был особый дар — оказываться там, где творится что-то нехорошее. Из-за этой своей особенности он терпел в жизни много неудач. Ты помнишь же, что рассказывали про него и хозяйка пансиона, и его приятели? Вроде как он имел свое дело, несколько раз пытался подняться, но все время связывался с какими-то мошенниками и терпел неудачу. Его словно магнитом тянуло туда, где творится что-то нехорошее... Увлекшись светописью, он понял, что на его карточках то и дело оказываются запечатлены весьма пикантные сцены. Даже если они и не выглядят такими на первый взгляд.

— Но причем тут леди Мионика? Она же...

— Она тебя очаровала, малыш! Эти леди-благословляющие, у них есть особый дар... им верят безоговорочно. Может быть, если бы мичман Боритти не погиб, то он стал бы любовником леди. Может быть, на их прощании — тень его предстоящей гибели... не знаю. В таких тонких материях никто не разбирался. Разве что старик Фалиус, да и тот... в общем, какое-то напряжение в сцене прощания двух эльфов Кроут ощутил. Но решил по своей глупости и испорченности, что это из-за того, что леди боится ревности мужа, и женский страх можно использовать для шантажа.

— То есть Кроут напечатал карточку, ощутил «запах» тайны и начал выяснять, кто же изображен? На это ему понадобилось четыре седьмицы? Ведь эта кофейня на Кленовом Взвозе — буквально в двух кварталах от дома лорда Потилли, они живут на Горе, в самой верхней его части.

— Не забывай, что мужик еще работал, ему нужно было днями сидеть на складе. Так что, если походить и поспрашивать, то наверняка в кофейне или в округе найдется кто-то, кто вспомнит, как Кроут интересовался хрупкой блондинкой, заходившей туда в обществе высокого брюнета.

— А зачем? — с недоумением спросила Астралия. — Пусть леди и очаровала меня, но мужа она очаровала не меньше. И тому наплевать, с кем и когда она целовалась. Тем более, что ее ухажер — покойник.

— Зато у нас есть еще немало светописных карточек, и нужно понять, что на них могло вызвать интерес нашего «блюстителя нравственности».

Глава 19

—

Давайте посмотрим! — обрадовалась Астралия.

Несмотря на позднее время и выпитый успокаивающий отвар, ее охватило нетерпение. Она сдвинула чашки подальше от края стола и вытащила из папки пачку карточек.

— Надо начинать не с этого! — не согласился старый маг. — Главное — записи. Что было написано по поводу леди Мионики? Ну-ка, дай тетрадку нашего трупа!

— Что она дура, — пожала плечами Астралия. — Мужика понять можно. Эльфийка на него наорала и вышвырнула из дома — как еще мужчина может назвать такую женщину?

Старик расхохотался:

— Это ты в точку! Но важнее не это, а то, что не было никаких цифр.

— А что, там есть цифры? Я толком не смотрел.

— Есть! Не везде, но есть. Вот, смотри: «Мраморная набережная. Финал седьмицы ирисов. Т.Р. Девка молчит, но он боится. Нищеброд. 500 рулей. Седьмица хризантем 1500 рулей. Будет должен». Как думаешь, что это значит?

— Наверное, этот «нищеброд» платил Кроуту. Сначала 500 рулей, потом полторы тысячи. Деньги не сказать, чтобы большие, но и не совсем гроши. На полторы тысячи можно пять-шесть седьмиц жить в хорошем пансионе...

— И за что платил?

Астралия снова пожала плечами и принялась перебирать светописные карточки:

— На Мраморную набережную похоже вот это... больше тут никаких набережных нет. А где это, кстати?

— Жаль, что ты город плохо знаешь. Надо будет как-нибудь покататься — просто так. Да, это — Мраморная набережная...

Они вдвоем уставились на снимок, пытаясь понять, что же такое непристойное увидел шантажист. Вроде — абсолютно мирная сцена.

Яркий весенний день. То, что весна, понятно даже по черно-белому изображению: в кадр попали несколько кустов цветущей сирени и молодой каштан, украшенный ароматными «свечками». Набережная — это линия домов и деревьев с одной стороны мостовой и каменный парапет — с другой.

У парапета стоят три девушки или молодые женщины, одетые как среднего достатка горожанки. Красотки практически в центре кадра, похоже, именно они были объектом съемки. Модные платья и шляпки, легкие накидки на плечах. Если бы нужно было дать название сюжету, то лучше всего подошла бы какая-нибудь поэтическая строчка про весну, красоту и прелестную юность. Две девицы бросают что-то в море. Третья обернулась и машет рукой даме, садящейся в карету. Дама одной рукой оперлась на руку стоящего спиной к светописцу мужчины, второй машет девушке. Хорошо видно ее милое моложавое лицо, при встрече будет легко узнать.

Экипаж запряжен парой прекрасных лошадей — оба коня просто красавцы, идеально подобраны, одинаковой темной масти, с одинаковыми белыми бабками и проточинами на морде. На козлах — маленькая скрюченная фигурка, без сомнения, желд, все знают, что эти зверолюди — лучшие конюхи. Сама карета выглядит достаточно богато, определенно, не наемная, принадлежит какому-то далеко не бедному разумному.

Чуть поодаль у парапета стоят несколько юношей в мантиях магической академии. Из-за расстояния черты лиц не разобрать, но, похоже, среди них есть и эльфы, и люди. Студиозусы смотрят на девушек, что вполне естественно. Может быть, когда карета отъедет, подойдут знакомиться. Или уже знакомы, ждут лишь, когда девушки останутся без присмотра более взрослой женщины...