Дело о неосторожном котенке

Гарднер Эрл Стенли

– Мне очень жаль, но его нет в номере.

Мейсон взглянул на часы.

– Он должен был встретиться со мной здесь в девять.

– Мне кажется, он давно ушел. Два или три часа назад к нему приходил еще один мужчина. Лича не оказалось в номере. Я не видел, чтобы он возвращался, и… – Портье внезапно замолчал, потому что к стойке подошел посыльный.

– У меня пакет для портье гостиницы «Ворота замка», – заявил посыльный.

Портье расписался в квитанции, вскрыл пакет, прочитал письмо и поднял глаза на адвоката.

– Вы – мистер

Перри Мейсон? – спросил он.

– Да.

– Лич на самом деле планировал встретиться с вами. В общем-то, этот пакет предназначается вам, но Лич почему-то адресовал его мне.

Портье протянул Мейсону лист бумаги с отпечатанным на машинке текстом:

«Портье гостиницы „Ворота замка“.

Сегодня вечером ко мне зайдет один джентльмен – Перри Мейсон, адвокат. Передайте ему, пожалуйста, что я не смогу с ним встретиться, как договаривался, и попросите его подъехать в другое место. Обстоятельства сложились таким образом, что планы пришлось изменить. Мне очень жаль. Направьте его к резервуару, расположенному там, где заканчивается дорога, огибающая Голливуд. К письму приложена карта, где точно указано место. Еще раз прошу меня простить, что так получилось. Планы изменились.

Генри Лич».

Подпись также была отпечатана на машинке.

К письму автор приложил карту автомобильных дорог Голливуда и окрестностей. Вдоль Голливудского бульвара чернилами провели линию – она заворачивала направо на Ивар-стрит, затем петляла до места, обозначенного на карте как «Резервуар».

– Мне казалось, что он ушел, – еще раз сказал портье. – Несколько часов назад. Я не видел, чтобы он возвращался…

Мейсон внимательно изучил письмо и карту, доставленные посыльным, и опустил их в боковой карман пальто.

– Пошли, – сказал он своим спутницам.

Глава 6

Фары двух машин освещали петляющую дорогу, выхватывая то крутой берег, то темные каньоны. Дорога напоминала змею и постоянно шла вверх в горы. Мейсон и Делла Стрит ехали в первой машине, Джеральд Шор с племянницей – во второй.

– Тебе это письмо не показалось странным? – обратился Мейсон к секретарше, умело маневрируя автомобилем и подстраиваясь под извилистую ленту дороги.

Делла Стрит переводила глаза с карты на дорогу и обратно.

– Стиль показался мне знакомым, – призналась секретарша. – Словно я знаю человека, написавшего письмо, типичные выражения.

Мейсон рассмеялся.

– Если бы ты услышала, как это письмо прочитали соответствующим тоном, ты сразу же поняла бы, в чем дело.

– Но сейчас я не понимаю.

– Читая вслух, следует несколько раз поклониться и улыбнуться. Но произносить все монотонно, без выражения. Посмотри, что у тебя получится.

Делла Стрит развернула лист бумаги и принялась читать вслух. В конце четвертой строчки она воскликнула:

– Боже праведный! Это писал японец?

– Несомненно.

К тому же обрати внимание, что подпись отпечатана на машинке, а письмо адресовано портье гостиницы «Ворота замка». Лич живет там уже целый год. Он, несомненно, знает, как зовут портье, и, следовательно, написал бы на конверте нужную фамилию.

– Значит, вы считаете, что мы сегодня не встретимся с Личем? Мы ищем неизвестно что?

– Понятия не имею. Я сразу же обратил внимание на этот странный стиль и подумал, заметила ли его ты?

– Не сразу. Наверное, обратила бы внимание, если бы его прочитали вслух. Теперь, когда ты сказал об этом, он бросается в глаза.

Мейсон включил вторую скорость. Машина продолжала петлять по серпантину дороги. Следующие несколько минут адвокат смотрел только вперед, у него работали и руки, и ноги, он не выпускал руль ни на секунду, затем дорога несколько выпрямилась. По обе стороны высились черные молчаливые горы. Над гребнями висели неподвижные звезды. Внизу и за машинами расстилался ковер огней, мили и мили света, по которым можно было определить кварталы Лос-Анджелеса, Голливуда и нескольких небольших окрестных городков. Неоновые вывески переливались различными оттенками. На фоне этого моря иллюминации очертания гор представлялись черными и мрачными.

Мейсон увеличил скорость, сильнее нажал на газ, и мощный мотор огромной машины сразу же отреагировал. Их окружала тишина, нарушаемая только звуком шин, трущихся об асфальт, и зловещим криком совы.

Через пару минут фары автомобиля Джеральда Шора отразились от лобового стекла и зеркала заднего обзора машины Мейсона и несколько ослепили адвоката, так что он только в последний момент успел резко повернуть вправо, чтобы не врезаться в автомобиль с выключенными фарами, стоящий на дороге. В нескольких ярдах впереди дорога резко поворачивала, заросли эвкалипта обозначали место резервуара.

– Приехали, – сказала Делла Стрит.

Мейсон припарковал машину у края дороги. Джеральд Шор затормозил прямо за ним. Оба водителя выключили фары и моторы.

Почти мгновенно все погрузилось в тишину. Вокруг них стояли горные массивы. Из-под капота машины Мейсона доносилось легкое потрескивание остывающего мотора. Звуки усиливались благодаря окружающей тишине и через некоторое время начали походить на взрывы. Шаги приближающегося Джеральда Шора казались неестественно громкими.

Джеральд Шор заговорил почти шепотом, подстраиваясь под обстановку:

– Наверное, это вот та машина, правда, я никого в ней не вижу.

Делла Стрит нервно рассмеялась:

– Вы уверены, что они имели в виду вторник? – спросила она.

Послышался голос Хелен Кендал, резкий от дурного предчувствия:

– Кто-то сидит за рулем автомобиля. Он не шевелится. Просто сидит и ждет.

– У вас есть фонарик? – обратился Джеральд Шор к Мейсону.

– Да, есть, – ответил Мейсон.

– Мне как-то неуютно. Не понимаю, зачем моему брату было вызывать нас сюда.