Дело о непрерывных самоубийствах

Карр Джон Диксон

— Ну и тип же вы, — сказал Алану с укоризной Сван. — Договорились, что обо всем будете рассказывать, а сами смылись. Хорошо бы я выглядел, не будь со мной машины.

Данкен махнул рукой, морщины вокруг его рта собрались в суровую, но довольную гримасу. Он слегка поклонился доктору Феллу.

— Господа, — сказал адвокат, приняв позу школьного учителя, — я только что узнал от доктора Гранта, что Колин Кемпбелл стал жертвой отравления углекислым газом.

— Так и есть, — кивнул Фелл.

— Газом, попавшим в комнату в форме сухого льда

из лаборатории Энгуса Кемпбелла.

Доктор Фелл снова кивнул.

— Можем ли мы после этого сомневаться, — продолжал Данкен, потирая руки, — в том, как умер Энгус Кемпбелл и каким образом оказался в комнате газ?

— Не можем. А если вы зайдете на минуту в дом, — пригласил Фелл, показывая головой на дверь, — то увидите последнее доказательство, замыкающее дело…

Данкен быстро подошел к двери и также быстро вернулся. Сван оказался решительнее, а может быть, привычнее к подобным зрелищам. У него вырвалось какое-то восклицание, но затем он вошел внутрь. Наступила долгая тишина. Адвокат снял шляпу, вытер лоб платком, вновь надел шляпу, выпрямился, глубоко вздохнул и вошел вслед за Сваном. Они выскочили из дверей неожиданно быстро, вслед несся яростный лай, перешедший в злобное рычание. Собака смотрела из дверей налитыми кровью глазами.

— Зачем вы притронулись к трупу? — сказал Сван. — Разумеется, это разъярило собаку. Где тут телефон?! Господи, какой материал!

Данкен вернул себе утраченное было достоинство.

— Значит, это сделал Алек Форбс, — проговорил он.

Доктор Фелл наклонил голову набок.

— Дорогой сэр, — продолжал адвокат, подходя к Феллу и с жаром пожимая ему руку, — я… мы… я не знаю как благодарить вас! Неужели вы по тем журналам и бумагам, что взяли из комнаты Энгуса, догадались, как он был убит?

— Да.

— Не знаю, — сказал Данкен, — почему это не было с первой минуты очевидно нам самим — правда, когда нашли Энгуса, газ уже улетучился. Неудивительно, что замки собачьего ящика были закрыты! Смеяться хочется, когда вспомнишь, как мы воображали змей, пауков и Бог знает что еще. Когда сообразишь, в чем дело, все становится до смешного простым.

— По-моему, тоже, — сказал Фелл. — Громы небесные, до чего просто!

— Э-э… вы видели письмо Форбса?

— Да.

Данкен удовлетворенно кивнул.

— Страховым обществам придется взять свои слова обратно. Теперь уже им несомненно придется выплатить всю сумму!

Данкен заколебался.

— Есть во всем этом одна вещь, которую я не вполне понимаю. Если Форбс поставил ящик под кровать еще перед тем, как его выгнали, как же могло случиться, что Элспет и Кристи не заметили ящик, заглядывая под кровать?

— Вы забыли? — спросил Фелл. — Ведь Элспет уже позже сказала, что видела ящик. Мисс Элспет понимает все буквально. Вы спросили, видела ли она под кроватью чемодан, вот она и ответила, что нет.

Данкен недоверчиво посмотрел на Фелла.

— Вы полагаете, страховые общества примут эту поправку?

— Примет полиция, а значит, и страховые общества —

хотят они этого или нет.

— Значит, все в порядке?

— В порядке.

— И мне так кажется. — Лицо Данкена прояснилось. — Теперь надо поскорей довести до конца эту невесёлую историю. Вы уже сообщили полиции… об этом?

— Мисс Кетрин отправилась звонить по телефону. Она вернется с минуты на минуту. Как вы видели, нам пришлось взломать дверь, но в доме мы ничего не трогали. В конце концов, у нас нет ни малейшего желания попасть в соучастники.

Данкен засмеялся.

— Эта опасность вам не грозит. Шотландское право не знает понятия соучастия в преступлении после его совершения.

— Действительно? — рассеянно произнес Фелл, вынул из кармана трубку и внезапно спросил: — Мистер Данкен, вы знали Роберта Кемпбелла?

— Роберта? — удивленно повторил Данкен. — Третьего из братьев?

— Да.

Адвокат недовольно поморщился.

— Но, сэр, к чему поминать старые скандалы…

— Вы знали его? — упрямо повторил Фелл.

— Знал.

— Что вы можете сказать о нем? До сих пор мне удалось узнать лишь, что он попал в какую-то историю и эмигрировал. Что он сделал? Куда уехал?

После недолгого раздумья Данкен сказал:

— Я знал Роберта еще молодым человеком. Он был, смею утверждать, самым одаренным и умным в семье, но с дурными наклонностями. К счастью, ни Энгус, ни Колин не переняли их у него. В банке, где он работал, возникли неприятности. Была, кроме того, еще история с поединком из-за какой-то официантки из бара. Где он сейчас, не могу сказать. Уехал за границу — в колонии или в Америку, не знаю уж куда. Пробрался зайцем на корабль в Глазго. Но неужели вы думаете, что всё это сейчас еще кого-нибудь интересует?

— Да нет, что вы.

В этот момент они увидели Кетрин: она, спотыкаясь, сбежала со склона, перешла через ручей и подошла к ним.

— Я поговорила с полицией, — сказала она, тяжело дыша. — Милях в двух отсюда, в Гленко, есть гостиница. Я разговаривала с инспектором Дональдсоном. Говорит, всегда знал, что Алек Форбс добром не кончит, и еще, что, если мы хотим, можем его не дожидаться.

Взглянув на дом, она, вздрогнув, отступила на шаг назад.

— Мы не могли бы заехать в гостиницу немного перекусить? Забавно, но хозяйка хорошо знала мистера Форбса.

Доктор Фелл с интересом повернулся к Кетрин.

— Правда?

— Да. Она говорит, что он был замечательным велосипедистом и мог, сколько бы ни выпил, проехать любое расстояние с невероятной скоростью.

У Данкена вырвалось восклицание. Сделав многозначительный жест, он зашел за дом, остальные невольно последовали за ним. За домом стоял сарай, к стенке которого была прислонена гоночная веломашина с приделанным багажником. Данкен показал на нее.

— Вот, господа, последнее звено, объясняющее, как Форбс мог в любое время попадать в Инверари и возвращаться обратно. Мисс Кемпбелл, хозяйка больше ничего не сообщила?