Дело о вражеском штабе (Агентство 'Золотая пуля' - Сборник новелл)
Шрифт:
Так что я понимаю под другим ощущением жизни?.. Долго объяснять.
Из разреза халата выглядывала грудь с розовым соском. И дымилась сигарета в холеной, с ухоженными ногтями, руке. Стервенел ветер моей победы... Я взял сигарету из ее руки, затянулся и не ощутил вкуса помады. Тогда я затушил сигарету и сунул руку под халат.
– Сережа.
Если бы она сказала: нельзя. Но она не сказала: нельзя. Она сказала: Сережа-а...
***
Утром я ушел. Внизу подмигнул омоновцу-security Вите. Но он мне не ответил.
Он,
Так что вполне имеет законное моральное право смотреть на меня свысока. Гусь, блядь, свинье не товарищ!.. Это точно.
Я вышел из дома. Ветер моей победы сел в свою развалюху. На восьмом этаже "элитного дома" светилось окно кухни. Там темнела фигура девочки из десятого "а". Самой красивой девочки с дерзкими глазами.
Я выехал со стоянки. Темное тело Финского залива в белых гребнях наваливалось на берег...
– О, как долго, Сережа,- сказала она, когда я распластался рядом с ней на кафельном полу кухни.
– После выпивки всегда долго.
– А еще хочешь?
– Чего: выпивки или секса?
– Сереж-жа!..
– Хочу,- ответил я, и мы сели выпивать.
Мы много выпили, но я так и не смог опьянеть. А Вера - напротив.
– Сначала все складывалось хорошо...
Родители Владика купили нам однокомнатную квартиру. Папахен у него все умел добыть, пробить... везде у него был блат. Нам купили мебель, родня наделала подарков.
После свадьбы мы уехали в Гагры... Там он мне и изменил в первый раз. В медовый месяц! Но тогда я этого не знала, на седьмом небе была. Это уж потом по пьянке он рассказал... А тогда все складывалось хорошо.
Владик бойко делал карьеру в комсомоле.
Черт знает, до каких высот он бы дорос... ан - Горбачев, ГКЧП, гуд бай, Советский Союз. Вот тогда-то и начались все проблемы: и пьянка, и бабы... и злость в нем появилась... Бил меня несколько раз. Мне бы тогда уйти. Но... к хорошей, я имела в виду - к сытой, когда заграничные шмотки, собственная "шестерка" и прочее... К сытой жизни быстро привыкаешь. А тут все бросились в бизнес, время было дурное, чумовое. Бабки посыпались бешеные... Просто сумасшедшие. И Владик как-то отошел, добрее стал. Хотя теплоты в отношениях уже совсем не было. Откуда ей быть? Но жили.
С виду - счастливая семья. Бездетная, но счастливая... Жили. Многие мне завидовали:
Канары, Париж, Стокгольм, иномарка...
Никакой теплоты уже, конечно, не было. Но как-то все устаканилось. Владик вроде погуливать перестал... ну, думаю, перебесился.
Господи, если бы я знала!
– А как ты не знала?
Вера помолчала, потом налила себе еще водки, выпила залпом, сказала:
– А я и не хотела ничего знать! Понимаешь? Ты понимаешь?
– Понимаю... ты не хотела.
– Ты ни хуя не понимаешь. Что ты можешь понять? Ты знаешь, что такое одиночество?
– Нет, не знаю.
–
– Нет. Зачем ты мне звонила?
– А как ты сам думаешь?
– Я ничего не думаю, я - мент.
Она заплакала.
– Не плачь,- сказал я.- Все - пепел.
Она продолжала плакать. Тихо, без пьяного надрыва. Из разреза халата виднелась грудь. Я встал и прошел в спальню - одеться. Ее и моя одежда лежала вперемешку. "Главное,- говорил знакомый опер,- не надеть впопыхах бабские трусы". Я оделся и вышел в кухню. Вера сидела, курила сигарету.
– Куда ты?- спросила она.
– Домой.
– Прямо сейчас?
– Да, Вера, сейчас... извини.
Она поднялась, запахнула халат у горла.
Движение было несколько ненатуральным, киношным.
– Когда ты сказал, что не любишь меня больше, я сначала подумала, что ты лжешь.
– Сначала я тоже так подумал.
Она снова села. Тяжело, нетрезво. Подперла голову рукой.
– Уходи. Что же ты не уходишь?
А что, действительно, я не ухожу? Раньше это никогда - почти никогда!не было для меня проблемой. Я уходил легко.
Или не очень легко... Я забыл.
– Ах да... я же еще с тобой не расплатилась... Сколько нынче стоят услуги частного детектива? Что ты молчишь?- закричала она.- Что ты смотришь, мент?
Высота моей победы выросла до Эвереста!
– Ты хочешь меня унизить?- спросила Вера тихо.
– Нет, Вера... Я потратил сто долларов.
– Сколько?
– Сто баксов... сто долларов США.
– Ты все-таки хочешь меня унизить... так? Показать, что я сука, падкая на деньги... Что же ты не учтешь, что я два раза тебе дала? Это тоже денег стоит.
– Вера!
– Если ты добавишь: Надежда и Любовь, то получится групповуха. Ты любишь групповуху, Сереж-жа?.. А хочешь стриптиз? На сдачу.
– Ладно, я пошел...
– Подожди... баксы я сейчас принесу.
Она вышла из кухни. Она шаталась. Ей хотелось, чтобы я считал ее пьяной. Видимо, так ей легче.
***
Я вылез из машины. Ветер моей победы стих. По заливу катились волны с барашками на гребнях. В окне восьмого этажа элитного дома горел свет. Но женщина там уже не стояла.
ДЕЛО О "ТИХОМ ХУТОРЕ"
Рассказывает Максим Кононов
"До работы в Агентстве Кононов Максим Викторович, 33 года, занимался коммерцией, знаком со структурой мелкого бизнеса, неплохо ориентируется в теневой экономике. Склонен к нестандартному мышлению, неплохо владеет журналистским стилем, правда, присутствует некий крен в "желтизну". Иногда злоупотребляет спиртными напитками, правда, на рабочей дисциплине это серьезным образом пока не отражалось..."
Из служебной характеристики