Дело о золотой мушке. Убийство в магазине игрушек
Шрифт:
Она рассмеялась и взяла его за руку:
– О, нет, мой дорогой Роберт, не напрашивайся на комплименты. Я не собираюсь тешить твое тщеславие.
Он вздохнул.
– Как хорошо ты меня знаешь, дорогая.
– После – после скольких? – да, после пяти лет должна бы.
– Рэйчел, – вдруг сказал он, – как бы ты посмотрела на то, чтобы выйти за меня замуж?
Она остановилась и взглянула на него в изумлении.
– Роберт, милый, что это на тебя нашло? Неужели запоздалая забота о моей репутации? Предупреждаю: если заговоришь об этом опять, поймаю тебя на слове.
Теперь пришла его очередь удивляться.
– Ты хочешь сказать, что была бы согласна?
– Почему
– Ты понимаешь, что это повлечет за собой множество утомительных сплетен? Об ожидании новорожденного и тому подобное?
– Ничего не поделаешь. Если люди хотят сплетничать, пусть их…
Он усадил ее на скамейку с видом на реку.
– Уже давно, – сказал он, – мне хочется постоянства. Страшно утомительно все время держать оборону против общественных условностей.
– Это делает твой комплимент немного менее лестным.
Он усмехнулся.
– Прости. Я не так выразился. Думаю, это был бы довольно хороший брак. А тебе как кажется? Что-то вроде спокойных, постоянных отношений. Мы достаточно хорошо знакомы, чтобы уважать сумасбродства и мании друг друга. – Он задумался. – Может быть, у меня развивается помешательство на браке, как у Просперо [165] …
Она взяла его за руку.
– Убийство Изольды как-нибудь повлияло на твое решение?
165
Просперо – герой пьесы Шекспира «Буря», волшебник, стремящийся выдать свою дочь замуж за благородного юношу Фернанда.
– Что ж, может быть, немного и повлияло. Наглядный урок того, как омерзителен беспорядочный секс.
– Роберт, – ее голос звучал серьезно, – что теперь будет с этим делом – я имею в виду убийство? Как тебе кажется: Фен действительно знает, кто это сделал?
Он пожал плечами.
– Думаю, да. Как бы то ни было, надеюсь, он сохранит это в секрете до послезавтрашнего вечера.
– Не лучше ли, чтобы это выяснилось, а не висело над нами?
– Моя дорогая, в этом случае убийцей может оказаться один из нашей труппы – ты или даже я, если уж на то пошло. Будь это Дональд или Ник – было бы не так уж важно. Но, сдается мне, он вообще не собирается ничего предпринимать насчет этого дела.
– Да, так как же ты намерен поступить с этим, Джервейс? – спросила миссис Фен.
Фен рассеянно поймал мяч, запущенный в него неуверенной ручонкой маленького сына, и бросил его обратно.
– Не спрашивай меня, – сказал он. – Меня уже тошнит от всего этого.
– Много толку – все время твердить одно и то же! – рассудительно заметила миссис Фен, спасая клубок шерсти от кошки. – Нет, ты должен наконец принять какое-то решение.
– Хорошо, посоветуй.
– Как я могу что-то советовать, если не знаю, кто это сделал.
Джервейс Фен сказал ей.
– О… – Миссис Фен отложила вязанье и мягко добавила: – Как это странно…
– Да, не правда ли? Никто не мог ожидать такого.
– Не буду спрашивать тебя, отчего да почему, – сказала миссис Фен. – Не сомневаюсь, я все узнаю рано или поздно. Но, может быть, ты хотя бы намекнешь.
– Я думал об этом. Но тебе не кажется, что, как бы я ни поступил, это останется на моей совести до конца моих дней.
– Чепуха, Джервейс. Ты преувеличиваешь. В любом случае ты забудешь об этом через три месяца. Кроме того, совестливый детектив смешон.
Фен отреагировал на это проявление женского здравого смысла в характерной мужской манере.
– Ты самая черствая из всех, – заявил он. – Все черствые. Советуют мне читать «Тассо». – Он представил себе ужасное, чреватое серьезными последствиями преследование. – Вот я и стою перед рогами корнелевской дилеммы [166] – разрываюсь между долгом и чувством. – Он запнулся, забыв, о чем говорил, и ухватился за последнее, что смог вспомнить: – Кстати, почему у дилеммы рога? [167] Это что-то вроде коровы?
166
Пьер Корнель, французский драматург (1606–1684), для пьес которого характерна ситуация, в которой любой выбор героя влечет за собой губительные последствия либо для него самого, либо для кого-либо, кто ему дорог.
167
По-английски «перед дилеммой» буквально звучит как «на рогах дилеммы» (on the horns of a dilemma).
Миссис Фен проигнорировала это отступление от темы.
– И подумать только, – проговорила она, – что я никогда даже отдаленно не подозревала. Кстати, мистер Уорнер читал мне лекцию об убийстве, когда ты был внизу. По его мнению, убийца вошел через западный дворик.
– Да? – откликнулся Фен. – Как проницательно с его стороны.
– Насколько могу судить, это невозможно, и я ему об этом сказала. Он, казалось, очень огорчился.
– Думаю, это только из вежливости. Он на самом деле искренне не заинтересован в расследовании. И неудивительно, когда у него премьера в понедельник вечером.
– Хорошая пьеса?
– Блестящая. Немного в традициях сатиры Джонсона.
Миссис Фен демонстративно передернула плечами.
– Мне никогда не нравился «Вольпоне» [168] . Жестокая, гротескная вещь.
Фен фыркнул.
– Все хорошие сатиры жестоки и гротескны. Джон, – обратился он к своему отпрыску, – нельзя хватать кошку за хвост и окунать ее в пруд. Это жестоко.
– Ну, в любом случае, – сказала миссис Фен, – я не пойду ее смотреть.
168
«Вольпоне» – комедия Джонсона.
– Ты не сможешь посмотреть ее, – грубо отрезал Фен. – «Занято! Занято! Мест нет!» – Фразеология наиболее омерзительно-агрессивных созданий «Алисы» имела тенденцию незаметно проникать в его речь [169] .
– Тогда с кем ты идешь?
– С Найджелом и сэром Ричардом.
– Найджел – приятный мальчик, – задумчиво произнесла миссис Фен. – Кажется, ты говорил, что он встречается с Хелен?
– Не сомневаюсь, что он шатается где-то с ней сейчас, – мрачно сказал Фен. – Во всяком случае, он одолжил у меня велосипед. Надеюсь, он с ним бережен. Все так беспечны!
169
«Занято! Занято! Мест нет!» – цитата из главы 7 «Алисы в Стране чудес» – «Безумное чаепитие»/Пер. Н. Демуровой.