Дело первое: Кьята
Шрифт:
Неприятное лицо бандита окончательно обезобразила работа мозга. Мерино чувствовал: Крысюк имел в запасе какой-то козырь и сейчас пытался решить: надо ли разыгрывать его прямо сейчас? Ведь услуга, которая уже оказана - ничего не стоит.
Праведник прекрасно умел ладить с подобными Крысюку типами - большую часть жизни только этим и занимался. Тут необходимо было подстегнуть беднягу.
– Так я пойду?
– и обозначил легкое движение корпусом, будто и правда собирался развернуться и уйти. Сработало, как всегда, безотказно.
– Погоди, Праведник! Погоди!
«Хитрец какой!» - восхитился Мерино. Многие в преступном мире знали, что Мерино Лик по прозвищу Праведник крайне неохотно дает слово. Потому что всегда его держит. Ну должны же быть у человека слабости.
– Ладно. Если годная, я помогу. Выкладывай!
Крысюк выдохнул с явным облегчением и тут же начал говорить, как на допросе в пыточном подвале:
– Весь шмон - из-за обноса дома мастера-корабела Беппе Три Пальца. Слыхал?
Кивок. Позавчера, действительно, кто-то обчистил дом известного корабела. Но Мерино никак не ожидал, что активность стражи происходит из-за этого. Три Пальца, конечно, мастер и... А, ну конечно, он же...
Крысюк тут же подтвердил догадку:
– Беппе - человек маркиза[5], наши все об этом знают. Работает только по заказам из замка. Никто бы не полез! Да и что там брать - от силы десяток сюто[6], а проблем - до веревки! Наши не обносили корабела, Праведник, Единым клянусь! Заезжие это - наводка на них есть! А стража метет всех без разбора, и докажи потом на виселице, что ты ни при чем!
– Что за заезжие и что за наводка?
– Меняла Чезаре с Виноградной улицы их знает. Я так понял, что он их встречал. Сам слышал, как он хвастался в кабаке: дескать, заплатили ему хорошо! А зачем нашим ему платить? За что? Мы и так тут все входы и выходы знаем. Где и мышь не пройдет, там мы - с благословением Единого! А Три Пальца обнести для нас - как два пальца... Да только зачем человека Фрейланга трогать? Не по норме[7] это. Заезжие, клянусь, чем хочешь! И Чезаре у них наводчик!
– Тадор!
– остановил Мерино бандита, назвав его настоящим именем. Тот сразу заткнулся, внимательно глядя на кабатчика.
– А что украли у Беппе Три Пальца?
– Я точно не знаю. Но стража трясла наших за какие-то бумаги. Документы какие-то... А что за бумаги, я не знаю, Праведник! Векселя, наверное... Человек уже пятнадцать наших загребли...
«Какие все-таки замечательные люди эти бандиты!
– с внезапно возникшим умилением подумал Мерино.
– Все у них просто, все из-за денег. Раз бумаги - стало быть, векселя».
Он еще некоторое время слушал Крысюка, но тот пустился в повторение уже сказанного: значит, больше ничего не знал. И Мерино принял решение. В конце концов, от него не убудет, а Крысюк крутится с разными людьми и как осведомитель очень хорош.
– Ладно, Тадорито, ступай за мной. Только держись в отдалении, а то ещё решат, что мы с тобой вместе, а это ни мне, ни тебе не нужно. И место, в котором я тебя спрячу, кхм... неожиданное! Но ты мне должен верить. Я дал тебе слово.
Из переулка Мерино
Куда спрятать Крысюка, Мерино понял в тот же миг, когда решил ему помочь. Куда никогда не полезет искать стража - в герцогские конюшни. Конечно, еще предстояло уговорить смотрителя конюшен, досточтимого синьора Вэнно, в том, что именно сейчас ему понадобился чернорабочий. Но, если напомнить про тот факт, что синьор Лик в свое время помог вытащить из дурной компании несовершеннолетнего отпрыска синьора Вэнно, уговоры эти не обещали быть очень уж трудными. Сложнее будет уговорить Крысюка, что там его, перепачканного навозом, никто искать не будет.
Конюшни располагались сразу за крепостной стеной замка Инверино[8], резиденции местных владетелей. Ну это если смотреть на замок из города. Что значило, что они жили за собственной крепостной стеной[9]. И это тоже было некоторой проблемой. Сам Мерино через воротную башню крепости мог пройти без проблем, его там хорошо знали. А вот Крысюк, с его роскошно драной одеждой и воровской рожей, туда мог попасть только в кандалах, прямиком в допросный подвал.
– Тадорито!
– подозвал Мерино бандита, когда ярмарочный шум стих позади и наблюдать за беседой двух человек на пустой узкой улочке было некому.
– Сейчас тебе надо переодеться во что-то вроде одежды подмастерья. Победнее, но относительно чисто. Затем, отдельно от меня, пойдешь на площадь Святого Доната и там сядешь вместе с нищими на ступенях храма Скрижалей. Вы их стрижете, так что они тебя не тронут. Будешь сидеть там до тех пор, пока к тебе не подойдет худой такой мужчина, с рыжей бородой клином и лысый...
– Смотритель герцогских конюшен синьор Вэнно?
– Мерино кивнул, и Крысюк довольно закончил: - Знаю я его!
– Вот он и подойдет. Заберет тебя на конюшни, скажет, будто ты его дальний родственник из деревни, которого надо пристроить к делу...
– Туда?
– палец Крысюка указал на замок. До него стало доходить.
– Да, - сразу оборвал его Мерино.
– Там тебя искать не будут, а синьор Вэнно мой хороший друг. Не трясись, слушай, что я говорю. Если тебе что-то не нравится - ноги пока свои. Развернулся и ушел!
Крысюк поспешно кивнул.
– Так вот, там он тебя к делу пристроит, за конями ходить, и никто тебя не найдет. Ты, главное, сам там навыки свои забудь, не стащи чего. И не вздумай на будущее пути прикидывать - я уже вижу, как глазки заблестели. Твою жизнь спасаем, так что будь благодарен. Все, действуй!
– Да я никогда бы...
Но Мерино его уже не слушал, шагая к опущенным воротам замка.
С Алонсо Вэнно все прошло так, как и планировалось. Смотритель конюшен поворчал, похмурился и вскоре согласился принять на работу своего дальнего родственника. «На пять дней, и не больше, Мерино! А то знаю я твоих... кхм... знакомых!»