Дело подмененного лица

Гарднер Эрл Стенли

— Что произошло дальше?

— Они поднялись на верхнюю палубу, и через некоторое время я услышала звуки борьбы…

— Я возражаю против слов «звуки борьбы» как против домысла свидетельницы, — вмешался Мейсон.

— Возражение принято, — сказал судья.

— Так что же вы услышали? — спросил Скаддер Эйлин Фелл.

— То, что я уже сказала. Я не знаю, как описать это.

— Вы слышали шум шагов на палубе над вами?

— Да, и звук ударов…

— Продолжайте, — попросил Скаддер, — я думаю, суд понял, что

именно вы слышали. Итак, как вы поступили?

— Я решила подняться на верхнюю палубу, — ответила Эйлин Фелл, — и посмотреть, что там происходит. Я начала подниматься по лестнице и услышала выстрел.

— Давайте уточним, — предложил Скаддер. — Вы поднимались по той же лестнице, по которой прошли на верхнюю палубу супруги Моор?

— Да, сэр.

— Она была освещена?

— Нет, но в помещении госпиталя горел свет.

— Где расположен госпиталь?

— За гимнастическим залом, который находится прямо перед лестницей. Потом идет теннисный корт и дальше госпиталь. В эту часть корабля ведут две лестницы — справа и слева. Я поднималась по левой.

— Значит, в госпитале горел свет. Он был виден через окно или дверь?

— И дверь, и окно были открыты и освещены.

— Вы стояли далеко от двери?

— Шагах в пятидесяти.

— Хорошо. Теперь расскажите суду, что вы видели.

— Я увидела миссис Моор, стоявшую над телом мужа, лежавшего без движения на палубе.

— И что делала обвиняемая?

— Она нагнулась и подняла труп…

— Под «трупом» вы подразумеваете тело мистера Моора, лежавшее на палубе? — перебил ее Скаддер.

— Да, сэр.

— Так что сделала обвиняемая?

— Она подняла труп и потащила его к перилам.

— Что произошло дальше?

— Когда корабль резко накренило влево, миссис Моор прислонила тело мужа к перилам, еще раз выстрелила в него и сбросила в океан.

— Что было потом?

— Она побежала по палубе, скрылась за госпиталем, и я потеряла ее из виду.

— Как поступили вы?

— Я закричала.

— Вы помните, когда все произошло? — спросил Скаддер.

— Да. Это было в девять часов с минутами. Незадолго до первого выстрела я слышала, как склянки на корабле пробили дважды. По корабельному времени означает девять часов.

— Перекрестный допрос, — объявил Скаддер. Мейсон медленно встал.

— Как была одета миссис Моор в тот вечер? — спросил он.

— Так, как я уже говорила, — повернулась к нему Эйлин Фелл, явно горя желанием вступить в словесную дуэль. — В темном вечернем платье с большим вырезом на спине.

— Дело происходило во время прощального обеда? — спросил Мейсон.

— Да.

— А как вы были одеты?

— Как я уже говорила, в темном плаще и берете и в тени…

— Я спрашиваю вас не о плаще, — сказал Мейсон. — Меня интересует, что было под ним…

— Не понимаю, какое значение это имеет.

— Меня интересует,

были ли вы на обеде тоже в вечернем платье?

— Была.

— Из голубого шелка?

— Да.

— После обеда вы решили выйти на палубу, зашли в каюту и надели берет и плащ. Что-нибудь еще вы надели?

— Нет.

— Может быть, вы что-нибудь взяли в своей каюте?

— Нет.

— Теперь вернемся к тому, что вы видели на палубе, — сказал Мейсон. — Вы заявили, что мистер Моор поднялся наверх, а миссис Моор последовала за ним. Он выразил протест.

— Да.

Мейсон сухо добавил:

— Причем протест выражался с помощью движения правой ноги, не так ли?

— Ну… да.

В зале захихикали. Бейлиф постучал молотком по столу и призвал публику к порядку.

— Иными словами, он дал жене пинок, — пояснил Мейсон.

— Да.

— Почему же вы не сказали об этом при прямом допросе? — спросил адвокат. — Чтобы не вызвать сочувствия к миссис Моор?

— Я предубеждена против миссис Моор не больше, чем против любой другой женщины, убившей своего мужа, — отпарировала Эйлин Фелл, торжествующе подняв голову.

Мейсон остался совершенно невозмутимым.

— Итак, на миссис Моор было открытое вечернее платье, насколько я понимаю, облегающего фасона?

— Да, на мой взгляд, даже слишком облегающего, — съязвила свидетельница.

— Как многие вечерние платья.

— Это зависит от вкуса, — ответила Эйлин Фелл.

— Итак, миссис Моор поднялась за мужем на верхнюю палубу? — спросил Мейсон.

— Да.

— Вдоль лестницы, ведущей наверх, были железные перила. Она держалась за них обеими руками?

— Да… о, подождите, нет! — воскликнула мисс Фелл, как человек, увидевший расставленную ему ловушку. — Правой рукой она держалась за перила, а левой приподнимала складки вечернего платья.

— В таком случае не будете ли вы добры объяснить, — мягко попросил Мейсон, — где же женщина в облегающем вечернем платье с большим вырезом могла спрятать револьвер тридцать восьмого калибра, если одной рукой она схватилась за перила, а другой придерживала платье?

На секунду Эйлин Фелл замерла от неожиданности. Зрители в зале впились в нее взглядами, чтобы не пропустить ни слова. Потом она ответила:

— Миссис Моор держала револьвер в левой руке.

— Но ведь она придерживала ею платье.

— Да. Револьвер скрыла в складках платья.

— Значит, оно прозрачное, иначе вы не смогли бы увидеть револьвер?

— Я точно не помню.

— Иными словами, — сказал адвокат, — на самом деле вы не видели, было ли у миссис Моор оружие, когда она поднималась на верхнюю палубу.

— Но я знаю, у нее был револьвер, — воскликнула свидетельница. — Он должен был быть у нее!

— И именно поэтому вы думаете, что он у нее был. Только потому, что уверены, что он должен был быть.