Дело супруга-двоеженца

Гарднер Эрл Стенли

– Да, сэр.

– И вы его взяли?

– С неохотой, но взял, сэр.

– И вы собирались завоевать доверие подсудимой?

– Да, сэр.

– И заставить ее поверить вам?

– Да, сэр.

– Так вы взяли оружие, которое дал вам клиент?

– Да, сэр.

– А что это был за оружие?

– «Смит-и-вессон» тридцать восьмого калибра с двухдюймовым стволом.

– Я показываю вам оружие «Полицейская модель» и спрашиваю: это то же самое, которое вам дал клиент?

– Нет, один момент, – прервал его Мейсон. –

Я утверждаю, что этот вопрос требует иной формулировки. Мне хотелось бы задать этот вопрос по ходу дела.

– Вы можете задать ваш вопрос, – разрешил судья Лапорт.

– Вы посмотрели номер револьвера, когда мистер Граймс передал его вам?

– Нет, сэр.

– А вы тщательно осмотрели револьвер?

– Я осмотрел его тщательно.

– Были на этом револьвере какие-нибудь особые приметы, которые позволили бы вам под присягой показать, что этот револьвер «Полицейская модель» и есть тот самый, который он дал вам?

– Я не мог бы указать особые приметы.

– Итак, – сказал Мейсон, – вы не можете показать, что этот револьвер является тем, который он дал вам?

– Только по внешнему виду.

– Как частный детектив, вы знакомы с огнестрельным оружием?

– В принципе, да.

– И вы знаете, что компания «Смит и Вессон» изготавливает и продает тысячи образцов схожих моделей?

– Полагаю, что да.

– Вы видели много таких револьверов?

– Да.

– Ну, – спросил Мейсон, – а вы сами имеете при себе оружие, когда работаете как частный детектив?

– Иногда.

– В тот вечер, десятого числа этого месяца, у вас было свое оружие?

– Нет, сэр. Поэтому клиент и дал мне его.

– И вы не можете утверждать, что данный револьвер «Полицейская модель» и есть тот самый, который Фелтинг Граймс передал вам?

– Нет, сэр, не могу утверждать. Все, что я могу показать под присягой, это то, что револьвер по внешнему виду был похож на этот.

– Я заканчиваю свои вопросы, – сказал Мейсон.

– Очень хорошо. Продолжайте, мистер прокурор. – Судья Лапорт наклонился вперед, навалившись локтями на стол и с особым интересом рассматривая свидетеля.

– Но, – спросил Гамильтон Бергер, – вы не можете указать на какие-то особенности показанного вам револьвера, которые отличают его от того, что дал вам Фелтинг Граймс?

– Нет, сэр.

– Очень хорошо. Что было потом?

– Инструкции, данные мне, заключались в том, что я должен был любыми средствами остановить лицо, которое будет вести машину, сесть в эту машину и ехать с женщиной до тех пор, пока она не остановится, чтобы позвонить по телефону.

– А что случилось потом?

– Мистер Граймс сказал, что он проедет по дороге и остановится так, чтобы его не было видно. Но подходящего места не нашлось. Тогда я предложил ему заехать во владения Джорджа Белдинга Бакстера, развернуть машину и встать так, чтобы он мог быстро выехать из владений, когда мисс Элстон

проедет мимо.

– И что же мистер Граймс?

– Принял мое предложение, заехал на территорию имения Бакстера и ждал за воротами.

– А что случилось потом?

– Через несколько минут я увидел фары машины, которая мчалась по дороге. Я вышел на проезжую часть и замахал руками, потом вынул фонарик и направил его на ветровое стекло машины.

– А потом?

– В машине сидела обвиняемая. Она остановилась, но все стекла на окнах были подняты и дверцы заперты. Потом она опустила правое окно на три дюйма. И все. Дверцу открыть она и не подумала.

– И что же сделали вы?

– Подошел к машине. Она опустила стекло еще на один дюйм, чтобы услышать мой голос и спросить, что мне нужно. Тогда я показал ей значок и сказал, что я полисмен и работаю по очень важному делу, что у меня проблема с шиной, а запасное колесо спустило и я не могу его поставить в таком состоянии, что у меня нет домкрата и что мне необходимо добраться до ближайшей станции технического обслуживания, чтобы получить помощь, и я хочу, чтобы она меня подвезла.

– Как поступила женщина?

– Она поколебалась, а я сказал ей, что нечего бояться, и не только потому, что я полицейский, но еще и потому, что я передам ей свое оружие, которое она может положить на колени и пустить в ход, если я сделаю хоть малейшую попытку приставать к ней.

– И дальше?

– Ее это устроило. Я пустил в ход все свое обаяние, и, думаю, ей это понравилось. Она открыла дверцу, я сел в ее машину и положил револьвер ей на колени.

– Что же случилось дальше?

– Казалось, она была довольна моей компанией. Когда проезжали первый маленький городок Виста-дель-Меса, я все искал станцию обслуживания. Потом увидел одну, где была телефонная кабина, и попросил ее остановиться. Сказал ей, что хочу найти работника станции, который мог бы поехать и починить мое колесо.

– И вы остановились?

– Да, сэр.

– И что вы сделали?

– Пошел к работнику станции и спросил у него, где комнаты отдыха, а потом обошел станцию кругом и проскользнул к телефонной будке, прежде чем она вышла из машины.

– А потом что вы сделали?

– Сел на корточки позади кабины. Наблюдал, как она набрала известный мне номер Детективного агентства Дрейка и позвала к телефону Перри Мейсона. Потом повесила трубку и набрала другой номер, «Браун-Дерби» в Голливуде, который я тоже знал. И снова спросила Перри Мейсона.

– А потом состоялся разговор?

– Да.

– И вы расслышали его?

– Вполне отчетливо.

– И что же вы слышали?

– Я слышал, она сказала, что Фелтинг Граймс – подлец и его надо убить. Потом она помолчала, когда ей что-то говорили на другом конце линии, а потом она сказала, что и в самом деле если кто-нибудь убьет его, то это будет настоящим избавлением.