Дело «Тридевятый синдикат»(другая версия)
Шрифт:
— Басурман, — безоговорочно согласились бражники.
— Формулу небось ищет, — понимающе хмыкнули за соседним столом.
— Да че рассусоливаешь? В рыло ему…
Соратники незадачливого стража порядка, не дождавшись заказа, ринулись на выручку. Раздался звон бьющейся посуды, сметённой телом юного ратника. Трактир загудел как растревоженный улей. Следствие по делу об исчезновении катаны медленно, но верно продвигалось вперёд.
Марьюшка спокойно проспала весь перелёт до острова Буяна. Разбудили её тряска и вибрация, но это уже на подлёте. У самой цели. Тряска
— Бездельники!!! — визжал рогатый профессор, топая копытами на окраине мощёной площадки. — А если её в джунгли выбросит? Работать надо было, а не дискутировать!
Марья-искусница бросилась к окну, но разглядеть ничего не смогла. Мешал дуб. Избушка по-прежнему крепко держалась за его ветки, видимо считая их своей единственной опорой.
— Брось! — в очередной раз приказала она.
— Б-б-боюсь, — в очередной раз проскрипела избушка.
— А в глаз? — Марьюшка воинственно постучала по оконной раме.
— Не надо! — взмолилась избушка и разжала лапы.
Дуб угодил точно в центр сети, проломил мостовую и ушёл корнями метра на полтора-два вниз в мягкую землю. Рывок подкинул чертей вверх, их рога сошлись над кроной, и дуб мгновенно замаскировался, покрывшись, лиановой сетью от макушки до самого основания. Воспользовавшись возникшей заминкой, вихрь деликатно стряхнул избушку в центр образовавшейся в джунглях площади и распался, фыркнув напоследок варёными мышами и змеиными головами. На пороге появилась Марьюшка.
— Волосы!
Профессор, задыхаясь от быстрого бега, на всех порах нёсся к избушке.
— Что? — испуганно спросила Марьюшка.
— Волосы все на месте? — Нацепив на нос раздавленное пенсне, бывший руководитель отдела новых технологий адского НИИ принялся торопливо пересчитывать золотые волосинки на голове Её Высочества. — Сколько их было? — нетерпеливо потребовал он уточнения.
Марьюшка выразительно покрутила пальчиком у виска и захлопнула дверь перед носом профессора.
8
Поплавок дёрнулся. Илья элегантно подсёк и вытянул пустую леску. Чертыхаясь, он покопался в жестянке Ухтомского, аккуратно выдернул из поролона последний крючок и восстановил статус-кво. Насадив червя, смачно плюнул на него и мрачно пригрозил:
— Не советую я тебе с крючком ноги делать. Я твои приметы запомнил. Найду — за всех срок мотать будешь.
Отпуск опять шёл насмарку. Он чётко катился по накатанному сценарию двух предыдущих. Разве что сидели они теперь не на болоте, а на чистом плёсе у излучины реки. Нужно сказать, что на этот раз Илья подготовился к походу более серьёзно, так как был твёрдо уверен, что чудо, которого так долго ждали Кожевников с Ухтомским, на этот раз произойдёт непременно. Вещмешок был до отказа забит подарками для его старых и новых друзей из тридевятого. Отдельно, в прозрачном целлофановом пакете лежала целая кипа портретов Марьи-искусницы. Он
Поплавок опять дёрнулся. Подсечка. Илья потянул удилище на себя…
— Блин! Да что они, эти крючки налево толкают? Юрьич! — Тишина. Илья бросил удочку и заглянул в палатку. Полковник со старлеем храпели во всю мощь лёгких, распространяя вокруг себя благовоние переработанной накануне «Столичной».
— Ну и хрен с вами. Значит, будем без ухи. Объявляю разгрузочный день.
Затолкав в плеер свежие батарейки, капитан нацепил наушники и вольготно развалился на песке, болтая босыми ногами в воде.
— Знаю, милый, знаю, что с тобой! Потерял меня ты, потеря-а-ал! — завопил он во все горло, «музыкально» вторя Пугачёвой. Однако долго музицировать ему не дали. Кто-то довольно ощутимо цапнул его за пятку. Капитан подскочил так, что наушники вместе с плеером отлетели метра на три.
— Слушай, кончай орать. Всю рыбу распугал. Кстати, это я не ем. Можешь забрать обратно. — Огромная, поросшая мхом щука выплюнула на песок крючки.
— Во, блин! А я на червяков грешил, — ляпнул обалдевший Илья. Как ни ждал он чуда, оно все равно застало его врасплох.
Щука от такого предположения обалдела не меньше и непременно бы утонула, не будь она на мелководье. Однако с замешательством справилась быстро. Окинув критическим взглядом капитана, неопределённо хмыкнула и что-то буркнула себе под нос.
— Чего? — не понял Илья.
— Таким мне тебя и описывали. Ну, чё вылупился? — нахально спросил гонец из тридевятого. — Подкормка есть? Жрать охота. Пока до тебя добралась, кило три скинула.
— Есть. Перловка.
— Сыпь. Может, какой задохлый карасик соблазнится.
Капитан выскреб из котелка остатки перловой каши и послушно кинул в реку. Вода вокруг забурлила. Задохлые карасики спешили на халявную кормёжку. Щука рванула за тем же самым.
— Ну вот, — она удовлетворённо рыгнула, лениво подплывая к берегу, — поели, теперь можно и…
— Я те посплю! — Капитан торопливо собирал пожитки.
— Это идея. Вообще-то я другое имела в виду.
— Что имела? — Нож побратима был надёжно приторочен к поясу.
— Делом заняться. Ты готов?
— Ага… минуточку только погоди. Я тут двух обормотов растолкаю. Сослуживцы. Дядька да племянник его. Рвутся в тридевятое… чтоб им! Третий отпуск мне гадят.
— Не пойдёт. — Щука задумчиво почесала морду хвостом, затем им же поковырялась в зубах. — Слушай, ты сколько крючков сегодня потерял?
— Семь, вроде… — пожал плечами капитан.
— Точно семь? — Щука брезгливо стряхнула седьмой крючок на песок.
— … или, восемь. Я не считал.
— Ну если у меня аппендикс воспалится! — пригрозила щука.
— Откуда у тебя может быть аппендикс?
— А у тебя откуда?
— Так я же человек, — вздохнул Илья. — В нашем брате дерьма знаешь сколько? — Он грустно взглянул на палатку. — Тебе это, короче, не грозит.