Дело влюбленной тетушки
Шрифт:
– Ваша честь, – не выдержал окружной прокурор, – вопросы адвоката ушли далеко в сторону, так что даже смешно… О чем я разговаривал с этим свидетелем – совершенно не касается разбираемого дела и не может на него влиять. При прямом допросе свидетеля ничего не обусловливало необходимости спрашивать о том, что сейчас интересует мистера Мейсона, поэтому я решительно протестую.
– Возражение отводится! – рявкнул судья Мейнли. – Продолжайте, мистер Мейсон, задавать любые вопросы, так как я уже понимаю,
– С разрешения высокого суда, – снова запротестовал Маршалл, – все это не имеет никакого отношения к настрою свидетеля. Всем совершенно ясно, что я принял необходимые меры для того, чтобы оградить Джорджа Летти от постороннего влияния.
– Мы не станем обсуждать этот вопрос, – холодно отрезал судья Мейнли, – решение уже принято. – Он повернулся к свидетелю: – Вам был задан вопрос: упоминал ли мистер Маршалл имя Перри Мейсона?
– Да.
– Неоднократно? – спросил Мейсон.
– Он обсуждал ваши действия довольно подробно.
– Он много раз упоминал мое имя?
– Да.
– Сколько? Раз десять?
– Я не считал.
– Но много раз?
– Да, много.
– И окружной прокурор сказал вам, что он рассчитывает на то, что ваши показания произведут на защиту впечатление разорвавшейся бомбы, поэтому он и принимает все меры для того, чтобы вы не разболтали эту историю кому-то еще?
– Кажется, да… Да, сэр.
– Вы с окружным прокурором много раз повторили свою историю?
– Да, мы много говорили о том, что я видел и слышал. Он все время уговаривал меня напрячь память и посмотреть, не смогу ли я несколько расширить мои показания.
– Ах, вот даже как! – воскликнул Мейсон. – Окружной прокурор хотел, чтобы вы расширили ваши показания?
– Ну он… не совсем так… но…
– Подождите, секунду назад вы изволили сказать, что он все время уговаривал вас расширить показания?
– Понимаете, слово «расширить» было моей интерпретацией того, что он говорил.
– Ясно… На основании того, что говорил вам окружной прокурор, у вас сложилось мнение, что он желает, чтобы вы расширили свои показания, так?
– Скорее усилил их.
– Усилил?
– Да.
– И он дал вам деньги, чтобы вы это сделали?
Маршалл даже подскочил на месте.
– Ваша честь, это личное дело! Я протестую, это неправильный перекрестный допрос. Это инсинуация. Это ложь!
Но судья уже насторожился.
– Вы возражаете против данного вопроса?
– Да, самым решительным образом!
– Возражение не принимается. Садитесь!
– Отвечайте на вопрос, – сказал Мейсон. – Давал ли вам Маршалл деньги?
– Но не за то, чтобы я усилил показания.
– Давал ли окружной прокурор вам деньги?
– Да.
– Вы
– У меня имелись небольшие сбережения.
– Сбережения?
– Да, на счету в банке.
– Каким образом вы сумели их сделать?
– Я сэкономил их из моего содержания… из моих карманных денег.
– Из какого содержания?
– Из тех денег, что мне давала Линда Кэлхаун.
– А Линда знала, что вы откладываете деньги на свой счет?
– Нет.
– Линда работала?
– Да.
– Понимаете ли вы, что она лишала себя многих удовольствий, всех тех мелочей, которые так много значат для любой женщины, чтобы постоянно давать вам деньги на учебу в юридическом колледже?
– Наверное.
– А вы еще и присваивали часть денег?
– Что значит присваивал? – закричал Летти. – Эти деньги давались мне!
– Но они вам давались с определенной целью, правда?
– Возможно.
– А вы тайком от вашей невесты часть этих денег относили в банк, где завели себе счет, с тем чтобы у вас имелись свободные деньги для других целей?
– Вовсе не для других, нет! – возразил Летти.
– Но ведь деньги вам давались на то, чтобы вы могли учиться и закончить образование?
– Да.
– А вы их не тратили полностью?
– Я получал больше, чем мне требовалось в действительности.
– Но ведь избыток вы ей не возвращали?
– Нет. Я отказывал себе во всем, мистер Мейсон, жил экономно, чтобы иметь возможность помогать…
– Кому?
– Линде.
– Тогда вам следовало сказать ей, что она дает вам слишком много денег, и вернуть все излишки.
– Я же объяснил, что относил излишки в банк.
– Счет был открыт на ваше имя?
– Да.
– Так… Теперь скажите, вы видели меня девятого числа в Юме, штат Аризона?
– Видел.
– И вы сказали мне, что вы совсем без денег?
– Да.
– И я дал вам двадцать долларов?
– Да.
– После этого вы немедленно вернулись в Эль-Сентро, позвонили Линде и сказали, что израсходовали решительно все, и попросили телеграфом перевести вам еще двадцать долларов, так это или нет?
– Я попросил субсидию, чтобы вернуться домой.
– Вы велели ей перевести вам телеграфом двадцать долларов, не так ли?
– Да.
– И сказали ей, что все потратили?
– Да.
– Но в это время у вас еще были те двадцать долларов, которые вы получили от меня?
– Но ведь это был заем.
– Вы намеревались вернуть мне деньги?
– Конечно.
– Но они у вас были?
– Да.
– И вы знали, что я вам их дал, чтобы взять на себя ваши расходы?
– Нет, вы их мне дали вовсе не с такой целью.