Дело влюбленной тетушки

Гарднер Эрл Стенли

– Я поехал следом за автомобилем Лоррейн Элмор.

– Куда вас привела слежка?

– К миссис Элмор присоединился Монтроз Девитт, они погрузили в машину большое количество багажа и направились к югу, на несколько минут остановившись у обочины, чтобы получить конверт из рук человека, которого, как я теперь знаю, зовут Ронли Эндовер.

– Что вы сделали потом?

– Я ехал за ними следом, пока не потерял их из виду миль за десять до Аризоны.

– Что вы сделали дальше?

– Поехал в Аризону.

– Вы видели там кого-нибудь

из знакомых вам людей?

– Да, Перри Мейсона и Пола Дрейка, частного детектива.

– Что случилось после этого?

– Я возвратился в Эль-Сентро, оттуда позвонил Линде, и она мне сообщила, где остановилась Лоррейн Элмор. Это был мотель «Палм Корт» в Калексико.

– Ну, и что вы намеревались делать?

– Я хотел вернуться в Лос-Анджелес, однако мотель «Палм Корт» находился недалеко от Эль-Сентро, и я решил проехать туда и посмотреть, каково там состояние дел.

– И вы отправились?

– Да.

– В котором часу вы приехали в Калексико?

– Точно не скажу, где-то перед полуночью.

– Что вы сделали?

– Я проверил машины перед коттеджами и убедился, что автомобиль миссис Элмор стоит там.

– Что вы сделали потом?

– Я заметил, что машина стоит перед номером четырнадцать. В отеле было несколько свободных комнат, и я зарегистрировался. Сначала мне дали номер ближе к улице, но я попросил у них номер подальше, и мне дали номер двенадцать, который я и занял.

– Объясните, где находилась ваша комната по отношению к комнате, занимаемой Монтрозом Девиттом.

– Монтроз Девитт занимал номер четырнадцать, а я – номер двенадцать, он с запада примыкал к его комнате.

– Что вы сделали, заняв свой номер?

– Выяснил положение вещей.

– Что вы под этим подразумеваете?

– Ну, я все осмотрел.

– И что вы обнаружили?

– Очевидно, номера двенадцать и четырнадцать были спроектированы так, что их можно было использовать в качестве сдвоенного номера, если между ними открыть дверь, их соединяющую. В данном случае дверь была закрыта, но кто-то просверлил небольшое отверстие в ней, и через него можно было видеть соседний номер изнутри.

– А слышать через дверь можно было?

– Через дверь – не очень хорошо. Однако если войти в стенной шкаф для верхней одежды и прижаться ухом к стене, то слышны все разговоры в соседнем помещении.

– Что вы слышали?

– Я посмотрел через маленькую дырочку, которая была просверлена в двери. Через нее мне была видна часть кровати, на которой бок о бок сидели Монтроз Девитт и Лоррейн Элмор. Было видно, что они разговаривают, но о чем – не слышно, поэтому я и забрался в стенной шкаф… Как я уже говорил, прижав ухо к стене, я смог разобрать то, что они говорили.

– Весь разговор?

– Практически да, лишь отдельные слова долетали глухо.

– И что же вы услышали?

– Сначала было что-то сугубо личное.

– Что вы имеете в виду?

– Как бы это выразить… Он стал к ней приставать, распустил руки…

– То есть любовное объяснение? –

уточнил Маршалл.

– Какое там, несли всякую чепуху… и все такое.

– Хорошо, – сказал Маршалл, повернулся лицом к переполненному залу и широко улыбнулся. – Не станем на этом задерживаться. Вы слышали, как они обсуждали планы на будущее?

– Да.

– Что они говорили?

– Мистер Монтроз Девитт убеждал Лоррейн, что Линда просто охотится за ее деньгами, что она хочет командовать Лоррейн и заставить вести такой образ жизни, который сама выберет для нее, – одиночество, затворничество, отказ от личного счастья, что равносильно пострижению в монахини, и что это быстро сведет Лоррейн в могилу, ну, а Линде только этого и надо…

– Продолжайте!

– Миссис Элмор стала возмущаться, что Девитт неправильно судит о Линде, что та импульсивная, но искренняя, так что когда он познакомится с нею, то они, очевидно, друг другу понравятся. Она добавила, что страшно переживает из-за своей ссоры с Линдой, поэтому она позвонила ей и попросила прощения, пообещав завтра днем повидаться с нею. К этому времени они с Девиттом поженятся, и ей очень хотелось бы их познакомить.

– Хорошо, переходите к фактам. Что было дальше?

– Монтроз разозлился, узнав, что она звонила Линде, и закричал: «Я же тебе не велел с ней общаться! Я предупреждал, что мы начнем самостоятельную жизнь, вложим все наши деньги в общее предприятие и никому не станем об этом рассказывать, потому что через год у нас будет минимум полмиллиона долларов, и от попрошаек и нахлебников не будет отбоя!» Он сказал, что позже Лоррейн сможет сообщить своим друзьям и родственникам, где и как она живет, но сначала надо стать по-настоящему богатыми…

– Я вас просил придерживаться только фактов, – прервал его Маршалл. – Что случилось после этого?

– Лоррейн Элмор обиделась и рассердилась. Она ответила, что достаточно обеспечена сейчас, что никакой тяги к богатству у нее нет и она не намерена жертвовать близостью своих родственников и друзей ради каких-то будущих миллионов, поскольку богатство – еще не все в жизни.

– Что произошло потом?

– Она не могла успокоиться и заявила, что не видит оснований для того, чтобы порвать связи с семьей только потому, что они решили начать новую жизнь. Они еще довольно долго спорили на эту тему, потом она пожелала ему спокойной ночи и заявила, что уходит в свою комнату.

– И ушла?

– Она дошла до двери, но тут Монтроз Девитт заметил что-то на стоянке для машин, что его встревожило. Я не расслышал его слов в отношении автомашин, они отошли от кровати к двери, и мне было плохо слышно, однако я понял, что речь идет об автомобиле. После этого было много хождений по комнате, они уже почти не разговаривали. Неожиданно свет в комнате выключили, и через минуту затарахтел мотор машины Лоррейн Элмор. Я бросился к двери и выглянул на стоянку автомашин как раз в тот момент, когда они вместе выезжали на подъездную дорогу.