Дело времени
Шрифт:
— Не попадается никто с тошнотой! — пожаловался Бакли. — Езжу, езжу… порезы, ушибы, ребенок вот с лестницы свалился, руку сломал, бабка какая-то «безмятежность» стала требовать, а где я ей возьму?.. В общем, сплошной облом. И тут такая удача — ты подвернулся. Попробуем?
— Его пить надо? — Фадан всё еще смотрел на пистолет, в которой Бакли ловко вставил баллончик с препаратом.
— Не, его в попу.
— Вот этим?.. — Фадан указал на шприц.
— Нет, не этим. Этим… руку дай, чего ты боишься…
Шприц
— Ну вот и всё, — пожал плечами Бакли. — Сейчас поболит минут пять, а потом пройдет.
— Так чем то, которое от тошноты? — Шини тоже стало интересно.
— Тошнота разная бывает, — принялся объяснять Бакли. — Если съел что-то не то, то одна тошнота. Если треснули по башке, то другая. Когда съел, всё просто. Выпей угля побольше, и пройдет. А вот такая… она от сотрясения. Тут без лекарства уже не обойтись. Да не бойся ты так! Для «от спазма» у меня другой шприц есть, стеклянный. От деда достался. А иглы я сам точу, так что они ого какие острые.
Фадан понял, что от укола ему не отвертеться, и теперь обреченно наблюдал за Бакли, собирающим очередное пыточное орудие. Надо признать, что в этот раз орудие выглядело в чем-то даже красиво. Стеклянная колба, металл, плунжер с выемкой под палец — и всё это великолепие уложено в богато украшенную резьбой деревянную коробочку. Иглы Бакли держал в особом футляре, чтобы они не тупились.
— Так… это сюда… а это вон туда… теперь правильно, — бормотал Бакли, собирая шприц. — Шикарный аппарат, цены ему нет! Жалко, что мало кто понимает, что медицина — это хорошо и красиво.
— Медицина — хорошо? — растерянно спросила Бонни. — А нас наоборот учили.
— Ты греван, что ли? — с подозрением спросил Бакли. Бонни кивнула. — А, ну ясно. Триединый дает жизнь, и он же её и отбирает. А то, что нас, медиков, тоже Триединый придумал, в голову не приходило?
— Триединый придумал травы, которые помогают от болезней, — начала было Бонни, но тут Бакли её прервал:
— А пользоваться травами кто умеет? Медики!
— А я вот видела одно кино, и там было… — начала Бонни, но Аквист вовремя сообразил, что сейчас последует рассказ на полтора часа со всеми подробностями, и сумел вклиниться:
— Бакли, то лекарство точно поможет? — спросил он.
— Точно, точно, — заверил Бакли в своей обычной манере. — Что поможет, это точно. Вопрос в другом — как именно оно поможет.
Шини и Аквист переглянулись.
— Тогда, может, не надо? — с сомнением спросил Шини.
— Надо, — твердо ответствовал Бакли, набирая содержимое ампулы в шприц. — Фадан, перевернись на живот. Чего ты охаешь, как старая бабка? Всё уже, давай обратно.
— Чего-то я спать захотел, — сообщил Фадан, как только лёг обратно на спину. — Оооооууууу… Хорошо как… и голова не болит…
Он не договорил, смолк на полуслове. Бакли
— Что-то не то, — сообщил он через минуту.
— Что не то? — со страхом спросила Бонни.
— Да быть не может, — Бакли схватил коробку. — Нет, написано, что это «от спазма», но это не оно!
— А что это тогда? — в голосе Аквиста зазвучало возмущение. — Ты что ему вколол?! Что с ним?!
— С ним ничего, он просто спит. Но это лекарство… это же «сонник»! Чёрт, это редчайшая штука! Значит, кто-то перепутал ампулы, и наклеил на них неправильные бумажки!..
— Что с Фаданом? — зло спросил Шини.
— Ты тупой? Это «сонник». Он просто спит. Выспится и проснется.
— И когда он… выспится? — ледяным голосом поинтересовался Аквист.
— Ну… — Бакли задумался. — Часов через шесть, наверное. Может, больше. У меня «сонника» никогда не было, он дорогой очень, и купить его сложно. Вот это удача!..
— Удача или нет, но ты отсюда не уйдешь, пока он не проснется, — заявил Аквист. — А если с ним что-то будет не так, я полисов вызову.
— Да всё с ним так, — отмахнулся Бакли. — Увидишь.
— Вот увижу, тогда и пойдешь!
— Ой, тоже мне, напугал. Ну и не пойду. Тут посплю, — Бакли собрал свои вещи в чемоданчик и прошествовал на кухню. — Здесь лечь можно?
— Ложись, — вздохнул Аквист. — Ничего, что под столом?
— Нормально. Я привычный.
Измотавшись за ночь, все проспали почти до полудня.
А вот полдень начался творчески.
С дикого вопля Бакли, раздавшегося с кухни.
— Ёёёёооооо! Я чуть себе руку не сломал, что это?!
Шини выскочил на кухню первым, следом за ним влетел Аквист.
— Что случилось?! — с тревогой спросил Шини.
— Вот это что такое? — с подозрением спросил Бакли, указывая на стол.
— Это… — Шини опешил. — Это… пирог. Под полотенцем.
— Да ну? — Бакли прищурился. — На этот твой пирог села муха. Я её хотел смахнуть. И чуть не сломал себе руку! Из чего этот пирог, а? Из камня?!
— Ну, типа что да, — Шини замялся. — Наверное, он засох.
— Хорош врать, — припечатал Бакли. — Он аж звенит. Что у вас тут вообще творится? Одного побил незнамо кто, другой пирог с камнем на столе держит…
В комнате раздался шорох, а затем послышался слабый голос проснувшегося Фадана:
— Аквист, пойди сюда…
Аквист пожал плечами, строго глянул на Шини и отправился на зов.
Фадану, кажется, стало лучше, по крайней мере, он уже не был таким бледным, как ночью, и сумел сам сесть, опираясь на подушки.
— Чего такое, скъ`хара? — спросил Аквист.
— Послушай. Собирай быстро наши вещи. Все, которые нужны в дорогу. Сбегай к вам в общежитие, возьми то, что понадобится, оттуда. И разбуди Бонни.