Дело застенчивой подзащитной
Шрифт:
– Есть еще один вариант, – ответил Мейсон, – и я думаю, вы все проглядели один существенный момент в признании Ньюберна. Именно: когда его жена спускалась в столовую, она никого там не застала – ни Надин Фарр, ни капитана
– И ты думаешь, что она именно в этот момент бросила яд в чайник?
Мейсон покачал головой и сказал:
– Надин в это время была в супермаркете, а вот что насчет капитана Хьюго?
– А что с ним?
– Он говорил нам, что не покидал столовой, что он мыл там окна. Джексон Ньюберн, однако, его не видел. И Сью Ньюберн, очевидно, тоже. Именно капитана Хьюго Джон Локк послал за бутылкой с ядом. А когда тот принес бутылку, в ней не хватало четырех таблеток. Капитан Хьюго очень сочувствовал Надин Фарр. Ему не нравилось, как Мошер Хигли обращался с ней. Он очень долго служил у Хигли. Он, без сомнения, знал все про Роуз Фарр, про старый скандал и про смерть партнера Хигли. Можешь ли ты поручиться, что капитан Хьюго не решил, что все зашло слишком далеко? Он чувствовал, что ему настало время уйти на покой, в хибару на берегу реки, где еще водится рыба, а Надин пора получить то, что ей причиталось по закону,
Пол Дрейк смотрел на Мейсона в оцепенении, почти с испугом.
– Будь я проклят! – сказал он. – Если все как следует обдумать, так ведь все сходится. Боже мой, Перри, и что же ты теперь будешь делать? Намекнешь Гамильтону Бергеру, что ему надо задержать капитана Хьюго, пока тот не исчез?
Мейсон сказал:
– Дадим Гамильтону Бергеру вволю побарахтаться во всем этом, Пол. Да ему и не понравится получить от нас помощь. Сейчас, по крайней мере. Ну а когда он сообразит, что поставленная перед ним юридическая закавыка ему не по зубам, я, возможно, малость с ним потолкую… Или даже лучше, если это сделаешь ты. Если информация будет исходить от тебя, он отнесется к ней более благосклонно. Так что у тебя со временем будет хороший шанс сделать Бергера своим должником, очень тактично оказав ему эту услугу. Ну а про мое участие в этом деле лучше помалкивать.
Как правило, обычно очень трудно было вызвать отблеск каких-либо эмоций на непроницаемом лице Пола Дрейка. Но на этот раз его глаза широко раскрылись от удивления.
– Будь я проклят! – проговорил он.