Дело застенчивой подзащитной
Шрифт:
– Ну… да…
– Тогда ее признание не подтверждается, ибо дробь в бутылке, помеченной «Вещественное доказательство А», взята не из этих двух патронов, найденных в оружейной комнате покойного. Вы же провозгласили, что вся система ваших доказательств зиждется на том, что признание подзащитной будет подтверждено независимыми и поддающимися проверке фактами.
Гамильтон Бергер посмотрел на бутылки, почесал в затылке и сказал:
– Ну, не знаю… но всегда имеется возможность для манипуляций… может, этикетки поменяли местами…
– В таком случае, – гнул свое Мейсон, – бутылка, которую, как вы утверждаете, бросил я, содержит
Гамильтон Бергер хотел что-то сказать, но только беспомощно оглянулся на плотную, напирающую толпу репортеров, которые затаили дыхание в предвкушении шумной сенсации.
– В таком случае я согласен с мнением судьи, что надо объявить перерыв для уточнения кое-каких фактов, – выдавил он наконец.
– Давайте не будем делать никакого перерыва и не допускать никакой иной возможности манипуляции уликами, пока мы не выясним все совершенно точно, – сказал Мейсон твердо. – Я предлагаю вызвать в зал эксперта по баллистике из службы шерифа, чтобы он принес с собой весы и взвесил дробь.
Судья Ашерст кивнул бейлифу:
– Вызовите эксперта по баллистике из службы шерифа.
Глава 16
Александр Редфилд был тем самым экспертом по баллистике, который сыграл столь яркую роль в одном из ранних дел Перри Мейсона – в том, где рыжеволосая официантка была обвинена в убийстве. Он без спешки, с чувством собственного достоинства произвел взвешивание перед лицом судьи Ашерста и замершего в напряженном ожидании зала. Завершив это действо, он посмотрел на Мейсона с уважением, переходящим в благоговение.
– Мистер Мейсон совершенно прав, ваша честь. Патроны, найденные в оружейной комнате, которые я предварительно осмотрел по просьбе окружного прокурора, содержат дробь номер пять. Дробинки имеют диаметр 0,21 дюйма и весят в среднем 1/170 унции. То есть на унцию этой дроби приходится в среднем сто семьдесят дробинок. Эти патроны выпущены компанией «Ремингтон». Каждый патрон содержит примерно одну целую одну восьмую унции дроби. Дробь, насыпанная в бутылку с заменителем сахара, то есть в «Вещественное доказательство Б», взята из этих патронов. Вес дроби в бутылке в точности соответствует весу отсутствующей дроби в патронах. С другой стороны, дробь, насыпанная в «Вещественное доказательство А», более мелкая, и, если честно, я не думаю, что она была извлечена из патронов. Если суд обратит внимание, то он может увидеть, что на этих дробинках какой-то странный налет. У меня не было времени провести химический анализ, но я думаю, что это – обыкновенные чернила.
– Чернила! – воскликнул судья Ашерст.
– Именно, ваша честь. Допускаю, что суду это может быть неизвестно, но в некоторых отелях на регистрационной стойке ручки держат в стеклянных стаканах, наполненных мелкой дробью. Этот старинный обычай, конечно, уже вышел из моды, но кое-где он еще сохранился. Видите ли, на пере остаются следы чернил, от чего сталь со временем ржавеет. Чтобы очистить перо, его втыкают в мелкую дробь. Возможно также, что тут имеет место какая-то химическая реакция, предохраняющая сталь от ржавчины, хотя в данном случае я не могу утверждать что-либо определенно. Однако вы можете увидеть, что более мелкая дробь, насыпанная в бутылку с цианистым калием, носит явные следы красителя, относительно которого я думаю, что это чернила.
– А
Судья Ашерст покосился на Джексона Ньюберна.
– Суд отдаст такое распоряжение, – сказал он. – Суд рассматривает это как дело огромной важности и…
– Не надо! – выпалил Ньюберн.
– Что? – воскликнул судья Ашерст. – Подойдите ближе. Займите место свидетеля. Мистер Редфилд, будьте добры, уступите место мистеру Ньюберну.
– Мистер Мейсон прав, – проговорил Ньюберн так тихо, что его слова можно было разобрать с большим трудом. Он медленно опустился в кресло свидетеля. – Я взял эту дробь из стеклянного стакана для ручек в клубе «Уайлдкэт». Там есть комната с письменными принадлежностями, в ней около дюжины письменных столов. На каждом столе есть чернильный прибор, в который входит стакан для ручек. Стакан наполнен дробью. Оттуда я… я ее и взял.
– Минутку, – сказал судья Ашерст. – Давайте убедимся, что я понял вас правильно. Значит, это вы насыпали дробь, взятую из этих стаканов, в бутылку, обозначенную «Вещественное доказательство А»?
– Да, ваша честь.
– То есть в ту бутылку, в которой содержится цианистый калий?
– Да, ваша честь.
– И что вы сделали с бутылкой?
– Я бросил ее в озеро.
– Вы говорите именно о бутылке с ядом, а не о бутылке с эрзац-сахаром?
– Да, ваша честь.
– И вы говорили Перри Мейсону, что бросили в озеро бутылку с заменителем сахара?
– Да, ваша честь.
Судья Ашерст мрачно проговорил:
– Я приказываю взять этого человека под стражу в связи с дачей ложных показаний и по подозрению в убийстве. Кроме того, полиция должна немедленно отправиться в указанный клуб и доставить в суд образцы дроби для экспертизы.
Мейсон сказал:
– Возможно, ваша честь, суду следует поинтересоваться и тем, где свидетель взял цианистый калий?
Судья Ашерст повернулся к Ньюберну.
– Итак, – сказал он, – вы уже запятнали себя преднамеренной дачей ложных показаний. Вас также могут обвинить в убийстве. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас. Я хочу, чтобы вы это осознали. Вы имеете право на консультацию с адвокатом, если пожелаете. Итак, где вы взяли цианистый калий, который насыпали в бутылку?
– В лаборатории.
– В какой лаборатории?
– В которой работает Джон Локк.
– Как вы туда попали?
– Эта лаборатория выполняет задания для нефтяной компании, в которой у меня есть пай. Фактически именно через меня лаборатория и получила эту работу.
– И таким образом, – сказал судья Ашерст, – вы раздобыли цианистый калий, который и послужил причиной смерти Мошера Хигли?
Ньюберн посмотрел на судью с паникой во взоре и замотал головой.
– Нет? – переспросил судья.