Деляга
Шрифт:
— Так чего же ты, старая, молчала? Сразу сказать нельзя было?
— Тогда бы не получилось ничего. Такое условие.
— Чье условие? — взвился Вова.
— Да уж не мое, — усмехнулась старуха, — а чье, тебе знать не положено. Ладно, заболталась я с тобой, пора тебе идти. Не просто так ты оттуда вернулся, может, еще и здесь на что-нибудь сгодишься. Может, будет еще из тебя толк.
— Будет, — пообещал Вова, — обязательно, будет. Ты только покажи, куда идти.
— Туда, — старуха махнула рукой в нужную сторону, — забирай свои манатки и иди. Не ищет тебя уже никто. Да, с ножиком этим, осторожнее будь, уж больно много крови на нем.
— Спасибо, за предупреждение, —
Пока он собирал свои бебехи с травы, старуха куда-то исчезла. Вот только что была, а сейчас нет. Как будто в воздухе растаяла. Точно нечистая сила. Лопухов распихал документы и ключи по карманам, борсетку сунул в вещмешок, предварительно вынув из нее всю российскую наличность. Привычно пристроил сидор за спиной и двинулся в указанном старухой направлении. Похоже, он немного ошибся, по идее, давно бы уже пора выйти к шоссе, а лес и не думал кончаться. Лопухов попытался сориентироваться по солнцу, но через полчаса заметил, что лес становится только гуще и непролазнее, пришлось возвращаться назад.
Вова совсем было отчаялся выбраться из этого чертового леса, как вдруг наткнулся на остов легковой машины. В этой ржавой конструкции он с трудом узнал собственный "мерседес". Несмотря на отдаленность от населенных пунктов, машину раздели полностью. Все, что можно было открутить и унести, было откручено и утащено. Даже двигатель исчез. А то, что осталось, еще и изуродовали ударами чего-то тяжелого. Ну, народ! И не лень же было! Ненужные больше ключи, Вова выбросил тут же. За машиной обнаружилась узкая дорога, проезжая разве что для полноприводных грузовиков-вездеходов и гусеничных тракторов. Как он только сумел так далеко забраться на обычной легковушке? Наверно лето было сухое или дорогу сильно раскатали за последние четыре года. А четыре ли? Это еще предстояло выяснить.
По дороге Вова направился в сторону багажника и уже через полчаса вышел к весьма приличному четырехполосному шоссе. Разметка, отбойники, все признаки цивилизации были налицо. Среди проносившихся мимо машин мелькнула одна незнакомая модель, но остальные были Лопухову хорошо известны. Не показатель, идем дальше. Идти пришлось недолго, пискнули тормоза, пахнуло горячим воздухом и бензиновым перегаром. Рядом с Вовой остановился рейсовый ПАЗик. Дверь со скрипом открылась.
— Тебе куда?
Водитель – молодой парень, лыбился во все тридцать два.
— В Москву.
— До Москвы бензина не хватит. Могу подвезти до райцентра.
— Железнодорожная станция там есть?
— А как же!
— Тогда поехали.
Вова взобрался на высокую ступеньку.
— Сколько до райцентра?
— Сто пятьдесят.
Надо надеяться, не баксов. Дверь с таким же скрипом, не торопясь, отрезала Вову от свежего воздуха. Лопухов вдохнул родной запах горячего масла, резины и выхлопных газов, протянул водителю две сотенные бумажки. Тот не глядя взял деньги и, так же, не отрывая взгляда от дороги, вернул полтинник. Судя по цене билета на автобус пригородного сообщения, цены изменились не сильно. Не в разы, по крайней мере. Это внушало оптимизм. Лопухов уже хотел было пройти вглубь дребезжащего салона, где были свободные места, но водитель придержал его вопросом.
— А откуда, ты, такой красивый тут взялся?
— Реконструктор я, — выкрутился Вова.
— Понятно, а форма прямо как настоящая.
— Так настоящая и есть, на складе где-то лежала.
— А по виду и не скажешь, — удивился водитель, — совсем новая.
Решив не искушать судьбу, Лопухов слинял в заднюю часть салона, плюхнулся на потертое дерматиновое сиденье рядом с какой-то бабкой и, пристроив на коленях сидор, расслабился. Не
— Ты чего, старая? У меня хвоста нет, и рога еще не выросли.
— Ой, ничего, вспомнила, как батя мой в сорок пятом вернулся. Вот так же, пилотка, мешок, медальки…
Бабка смахнула набежавшую слезу. Вова не нашел, что ответить и уставился на плывущий за окном пейзаж. Срочно надо менять шмотки, а то в этой форме он, как белый хрен на бугре – со всех сторон виден и привлекает излишнее внимание, а ему сейчас это совсем ни к чему. Минут через сорок автобус допилил таки до небольшого городка и запрыгал на выбоинах местных улиц. Еще минут пять-семь и Вова ступил на растрескавшийся асфальт городского тротуара. Крохотный автовокзал, кафе, жилой дом… Вывеска "Промтовары", явно оставшаяся еще с доперестроечных времен.
Ассортимент местного бутика удручал, но выбирать не приходилось, да и с рублевой наличностью были проблемы. На наличие обменника в этом захолустье можно было не рассчитывать. Дешевые китайские джинсы, кроссовки откуда-то из Юго-Восточной Азии, неизвестного происхождения рубашка и светло-серая, неприметная ветровка, тоже Китай. Удивленно-подозрительные взгляды продавщиц. Тут же, в примерочной, Вова переоделся в эти стремные шмотки. Только кальсоны пришлось оставить. Нож пристроил на ремень под ветровку, снаружи не видно, а достать – дело одной секунды. Зачем он это сделал? Вова и сам не знал, видимо, отвык ходить без оружия, а так хоть какое-то ощущение. Форму хотел сразу выкинуть, да жалко стало, решил оставить на память. С трудом запихнул все в раздувшийся сидор. Сапоги завернул в полиэтиленовый пакет и пристроил сверху. Хотя куда их? Зачем?
— Как пройти к железнодорожному вокзалу.
Скучавшая на кассе тетка указала направление.
— Далеко?
— Минут десять ходу.
Через десять минут Вовин нос втянул неистребимый запах зала ожидания. Если бы не современное световое табло на обшарпанной стене, да отсутствие цвета хаки среди ожидающего народа, то словно на семьдесят лет назад вернулся. Дата на табло порадовала, не надула старушенция, ровно четыре года прошло. Может, действительно, никто его уже не ищет. Ближайший поезд на Москву ожидался через два с небольшим часа. Лопухов направился к кассе. Выстояв короткую очередь, сунул нос в окошко.
— Один до Москвы.
— Плацкарт? Купе?
— Общий.
Сейчас нужно экономить. На оставшиеся деньги можно прикупить чего-нибудь пожрать в привокзальном ларьке. И газету. Очень нужна информация. Получив свой билет, Вова выполнил намеченную программу и плюхнулся на жесткую деревянную лавку, откусил приличного вида и мерзкого вкуса пирожок, развернул вчерашнюю газету. Первым делом нашел курс доллара, позавчерашний. А ничего, нормально, даже немного подрос, хотя надо учитывать четырехлетнюю инфляцию. Главное, что не упал. Теперь заживем! Вова глотнул мерзкой теплой колы. Давно забытый вкус, прямо ностальгия, чуть слеза не прошибла. Или это от газа? Добраться бы только до Москвы, зайти в приличный ресторан… Нет, сначала поменять баксы и купить нормальные шмотки, в таком отстойном прикиде в приличный ресторан точно не пустят. Белые скатерти, хрусталь, вышколенные халдеи. Заказать двести граммов водочки ледяной и… Что еще заказать-то? В голову постоянно лезла гречневая каша с маслом и мясом. Тьфу! Ладно, решил Вова, в меню посмотрю, но что-нибудь безумно вкусное. А потом… Что будет потом, он еще не придумал, но был уверен, что все будет просто прекрасно. На таком позитиве Лопухов углубился в изучение текущего момента.