Дембель неизбежен
Шрифт:
– Я тебе сейчас в челюсть втащу! Вы что тут, сговорились все? Причем у каждого одна и та же пластинка, я что, по-твоему, на лоха похож? – прервал я ефрейтора.
– Ладно, ладно, извини, я это так, на всякий случай. Попытка не пытка, так сказать. – вытянув перед собой ладони в успокаивающем жесте.
– Ты вместо всей этой хрени лучше дай пару реально полезных советов, что да как.
– Да без проблем, тогда с тебя еще парочка сигарет. – улыбнувшись, сказал он.
– Вот ты жук навозный. – улыбнувшись, сказал я, – Ты сначала скажи чего полезного, а там видно будет, а то опять обмануть попробуешь. – кинув бычок в урну, добавил я.
– Да без проблем! Ну смотри, первое, когда в часть
– Я бы не сказал, что у вас тут строго. – скептически ответил я.
– Ты не так понял, мы здесь, считай, как на курорт приехали. Служим в другом месте, нас сюда как бы в командировку отправляют на время призыва. И тут все дембеля, которым домой скоро, нас сюда отправляют, чтобы залетов не было. – улыбнувшись, ответил парень.
– А что вообще по дедовщине скажешь? – уточнил я у него.
– Да где как, я первые четыре месяца провел в учебке, там полный порядок! Все по уставу, по расписанию, все время под присмотром контрабасов, прапоров и офицеров. Я тебе скажу, это полный мрак, а в часть когда приехал, у нас деды были, с ними проще, накалываются постоянно. Правда гоняли иногда, но всяко лучше, чем по уставу. Ты так сразу и не поймешь, тут со временем понимание придет. А так, если будет маза, советую стать каптером или штабным или на склад какой устроиться помощником. Это самые теплые местечки, будешь каптером, считай, у тебя будет много всего полезного, а главное свое помещение, у штабных выход в город, а это дорогого стоит, а на складах форма или еда, а с едой у нас так же туго. Потом поймешь, это ты еще мамкины пирожки не переварил, а через пару недель начнется нехват, и вот тогда есть будешь хотеть двадцать четыре на семь. А в остальном делай, что говорят и лишний раз не выеживайся, но и ездить на себе не давай, а то будешь все делать за всех, инициатива она везде имеет инициатора, но в армии особенно. Ну и главное не будь затупком, загаском, чушком и сукой, их, как понимаешь, никто не любит. Ты главное не очкуй, это кажется целый год, и сам не заметишь, как быстро время пролетит. Ну как-то так в общих чертах, а теперь мне бежать пора. – улыбнувшись, сказал ефрейтор.
– Ну спасибо тебе. – обдумывая каждое его слово, сказал я и, достав из кармана пачку сигарет, отдал ее целиком.
– От души, братан. – расцвел парень и, пожав мне на прощание руку, вышел из курилки, а я достал вторую пачку и закурил еще раз.
Всего пара минут общения, а сколько новых слов я услышал, смысл которых вообще не очевиден. Чушок? Что это еще значит? Загасок? Как это
В назначенное время все, как стадо баранов, столпились около склада в ожидании своей новенькой формы. Дождавшись своей очереди, я вошел в помещение, где мне в нос ударил стойкий запах гуталина, перегара и сырости. За большой стойкой, словно бармен, стоял усатый толстяк в зеленой форме с двумя звездами на погонах.
– Фамилия, имя, отчество! – прорычал он.
– Семенов Дмитрий Александрович! – словно бравый солдат отрапортовал я.
Прапор, окинув меня взглядом, опустил глаза на толстый раскрытый журнал, что лежал перед ним, и начал вести пальцем по строкам, ровно до тех пор, пока не нашел мою фамилию, затем поставил там ручкой галочку.
– Демченко! Что ты там копаешься! Иди сюда! – в никуда прокричал прапор, не отводя взгляда от журнала.
– Иду, товарищ прапорщик! – раздался голос откуда-то из глубины склада.
Пару секунд спустя рядом с прапором возник тот самый ефрейтор, которому я отдал в курилке пачку сигарет. Увидев меня, он улыбнулся и кивнул мне в знак приветствия.
– Давай тащи летний комплект. – проворчал прапор.
– А размер? – уточнил у него парень.
Прапор еще раз пристально посмотрел на меня.
– Какой размер ноги?
– Сорок второй! – ответил я.
– Форма сорок восемь и четыре, про берцы сам слышал. Давай бегом, народа еще до жопы! – фыркнул прапор, и парень опять пропал где-то между стеллажей.
Буквально через минуту ефрейтор подбежал к столу и положил на него новенький комплект формы. В него входили камуфляжная куртка, штаны, майка, типа обычной алкоголички, но только вырез для головы был поменьше, такие же пиксельные трусы, кепка, две портянки и черный ремень с зеленой бляхой.
– На, расписывайся за получение. – проскрипел прапорщик, пододвинув мне журнал.
– А примерить? – возразил я.
– Что тут мерить! Я двадцать пять лет форму выдаю, все по размеру, расписывайся и пи##уй отсюда! Если каждый тут все мерить начнет, я до завтра хрен вам чего выдам! – начал орать на меня прапор.
Спорить я не стал и, взяв ручку, расписался. Но тут ефрейтор еще вдогонку притащил мне вещмешок и поставил на него котелок и эмалированную зеленую кружку с алюминиевой ложкой.
– Смотри не потеряй, это тебе до дембеля. И еще я тебе ремень черный дал, это редкость, все будут просить меняться, ну там сам думай, стоит или нет. – улыбнувшись, сказал парень.
– Спасибо, учту. – кивнул я парню и, собрав все в кучу, вышел из склада.
Первым делом я, разумеется, пришел в казарму и начал примерять обновки. А прапор был прав, форма мне действительно как раз по размеру. Да и берцы показались вполне удобными, майка также хороша, хлопчатобумажная, дышит. Только трусы и портянки я надевать на себя не стал. Рассовав все ценное по карманам, я взял свою старую гражданку и отправился к урне, куда все это нужно было выкидывать. Но по пути меня тормознул солдат.
– Братан, ты выкидывать собрался? – спросил он у меня, глядя на ком одежды у меня в руках.
– Ну да. – ответил я.
– Отдай мне, я пацанам потом в часть передам, а то многим домой ехать не в чем. – с жалобным видом попросил он.
– Да без проблем. – сказал я и протянул ему старые вещи.
– От души. – ответил парень и, отойдя в сторону, засунул мою одежду в большой мешок.
После обеда нас опять построили, все уже щеголяли в новенькой форме и довольно улыбались. И тут нас начали делить на команды. Как пояснили, команда – это так, группа людей, с которыми мы отправимся в часть и, скорее всего, прослужим следующий год вместе.