Демид. Пенталогия
Шрифт:
– Отвянь со своим испанским, Дем... – Алик реагировал весьма вяло. – Случилось чего?
– Дело есть. Необычайной важности. – Дема протиснулся в дверь. Амир бросился к нему с дружескими объятиями, но Демид брезгливо отпихнул его огромную слюнявую башку. – Слушай, Алик? Чего он у тебя облезлый такой?
– Сам ты облезлый! – Алик глянул на Амира с плохо скрываемой гордостью. – Амир, сожри его! Я разрешаю.
Правая бровь пса поползла вверх, левая – вниз. При этом он очень напоминал Элтона Джона во время исполнения «Yellow brick road». Агрессии в его старом умном взгляде не читалось.
–
– Очень приятно. – Альберт мило осклабился, и сразу стало видно, какой он симпатичный человек – добрый и голубоглазый. – Извините, что в таком виде... Галстук не успел надеть... В три часа ночи... Может, мы на кухню пройдем?
Алик потрепал Амира по голове, и тот устало поплелся вдаль по коридору, стуча копытами по линолеуму. Кухня оказалась уютной – небогато, но со вкусом отделанной. Алик оседлал табуретку и закурил.
– Чего?
– Слушай, зубы надо срочно сделать. Полный комплект. Металлопластмасса.
– Сейчас?!! – Алик вытаращил глаза.
– Ага. Сейчас. До утра – полный комплект.
– Значит, так. – Алик ткнул бычком в пепельницу. – Я тебе сейчас, Дем, все зубы выбью за такие шутки. А потом полный комплект поставлю. Вон, из дверной ручки вырежу, если тебе пластмасса нужна.
– Алик! – Демид сохранял спокойствие. – Зубы ты начнешь делать сейчас. И сделаешь до утра. Ну, до девяти тебе время дам. И не для меня. Звериные зубы надо сделать. Я же помню – ты делал для своей собаки. Тебе ее на выставку надо было вести, а одного зуба не хватало. – Он обернулся к Антонову. – Между прочим, первое место тогда его псина заняла.
– Что же это у вас за собака такая – совсем без зубов? – Алик уже ни черта не понимал. – Там что, выставка собачьих инвалидов? Не, Дем, ты рехнулся. Не буду я делать. Ты прикинь: полный набор зубов – это дня три надо. И cлепки хоть какие. Раньше надо было приходить.
– Слепков нет. И зубы не собачьи. Я же сказал – звериные. Я тебе сейчас нарисую примерно – какие. – Демид полез за ручкой и начал рисовать на бумажке жуткие кинжалы Короля Крыс. – Вот, все разной длины, премоляры с острой кромкой, примерно как у рыси...
– По-моему, ему нужен психиатр... – Алик переводил взгляд с Демида на Антонова. – Вы чего сегодня пили, Валер? БФ-6, что ли? Белая горячка, вот как это называется. Я, к примеру, с этим делом завязал. Здоровье замучило.
– Зубы сделать надо. – Голос Антонова прозвучал глухо, но стало понятно – ни малейших возможностей для саботажа у Алика нет. – Ты их сделаешь, братишка. Ты же любишь своего друга Демида? Сколько раз ты ему по пьянке клялся, что сделаешь для него что угодно. Ночью к тебе приди – сделаешь все, что ни попросит. Вот он и пришел. Неужели ты думаешь, что мы по пустяку стали бы по ночам шарахаться? Ты посмотри на эти зубки – это что, по-твоему, рядовой случай? Ты их сделаешь. И мы тебе даже не заплатим. Потому что ты не пластмаски точишь – ты человека от тюряги спасаешь.
– Понял. – Алик как-то резко
– Водки?
– Сказал же тебе – завязал я! – Алик обиделся. – Кофе купишь. Большую банку. Мне всю ночь не спать. И три пачки сигарет. «Магна». Или... Ладно, хоть что-то с вас содрать. «LM». Блок.
Антонова как ветром сдуло.
– Может, хоть что-то объяснишь? – Алик почесал в затылке. – Это как-то связано с ТОЙ твоей историей?
– Мне бы кто-нибудь хоть что-то объяснил... – Дема ткнул пальцем в рисунок. – Только работай быстро. Халтурь как можешь. Я знаю, ты не умеешь плохо делать. Но на этот раз постарайся побыстрее. Как ты это сделаешь – не важно. Это зубки на один раз. Главное, чтобы они выглядели естественно. Колор пожелтее выбери. И парочку клыков обломай. По-моему, там так было.
* * *
В полдевятого две огромные зубастые челюсти были готовы. Антонов аккуратно завернул их в газету, кинул в «дипломат», из-за отсутствия замков перетянутый клейкой лентой, и отправился на работу. Алик, с жуткой головной болью, принял таблетку баралгина, потом две рюмки коньяку, потом горячую ванну, но заснул только в пять вечера. Спал он беспокойно. Ему снилось непонятное существо с жуткими, острыми, окровавленными зубами. Зубами, которые он сделал собственными руками.
Глава 7
Конечно, Лека снова сидела на приеме у своего психотерапевта. Дурной сон снова повторился – и не давал ей покоя. Но еще больше беспокоил ее Демид. Сегодня утром снова устроил разборку – его неприязнь к доктору Панкратову принимала уже характер бреда ревности. Опять был раздраженный утренний разговор – как утренняя разминка перед боем. Все эти разговоры были одинаковыми – Лека могла бы уже написать стандартный сценарий их перепалки с Демидом. Примерно такой:
Демид. Слушай, ты опять пойдешь к этому своему... Панкратову? Лека. Да. А что? Демид. Ничего. Ничего хорошего. Дурь все это.
Лека (повышенным тоном). Что – дурь?!
Демид (с чувством и расстановкой). Дурь – то – что – ты – хочешь – ЭТО – вспомнить.
Лека. Не лезь не в свое дело.
Демид. Это мое дело.
Лека. Дем, да не будь же ты дитем малым, в конце концов! Тебе что, нравится, что я полной неврастеничкой стала? Что сосредоточиться ни на чем не могу? Что по дому ничего не делаю? Я хочу вылечиться! Это все, чего я хочу! Оставайся ненормальным, если хочешь. А я так больше не могу!
Демид. Ты решила, что, если ты восполнишь провалы в своей дырявой памяти, ты сразу станешь веселой и работящей? Будешь пылесосить ковер, класть свои шмотки на место в шкаф, жарить котлеты, гладить галстуки и писать диссертацию? И при этом являться образцом умиротворенного оптимиста? Ха-ха!
Лека. Да!!! Доктор сказал, что я стану нормальной. Я тебе сейчас все объясню, Дем. Понимаешь, подавленные воспоминания могут быть причиной невроза. Лучше вспомнить это, чем таскать в подсознании. В человеке есть такое «ОНО», и оно может вести себя как враг...