Демид. Пенталогия
Шрифт:
При слове «йоркширский» тетка вздрогнула и внимательно посмотрела на Леку.
– А остальные две? Вон та брюнеточка с розовой попкой? Она откуда?
Попка была действительно что надо. Девушка небольшого росточка в черной кожаной куртке облокотилась локтями на поручень окна и выпятила ягодицы, туго обтянутые розовыми трикотажными леггинсами. Сразу было видно, что никаких трусиков под этими леггинсами нет. Вторая брюнетка имела квадратное мощное туловище, внушительный бесформенный бюст, кепку с козырьком на голове и была одета в синий свитер и ярко-оранжевый жилет. Она настолько напоминала
– Эта симпампулька – с явным испанским или итальянским акцентом, а тетка в кепке – наверное, американка, во всяком случае, англоязычная. – Лека говорила едва слышно. – Только ты на эту задницу зря таращишься. Тут тебе ничего не светит. У этих четырех дамочек ориентация того, не совсем нормальная.
– То есть они что, «голубые», что ли? – Демид еле сдержался, чтобы не повернуться к бабенкам немедленно и не начать их бесцеремонно разглядывать, как кенгуру в зоопарке.
– Баб «голубых» не бывает, – терпеливо объяснила Лека. – «Голубые» – это мужики. А этих называют «розовыми».
Демид стоял и вслушивался, и наконец-то начал улавливать обрывки разговоров. Только теперь до Демида начало доходить, в чем состояла странность четырех дамочек. Блондинка сообщила, что сделала себе стерилизацию, перевязала трубы, и все дружно выразили удивление: на кой, мол, shit [Черт (англ.).], она это сделала, ведь само собой разумеется, что она doesn't fuck with men [Не трахается с мужиками (англ.).]. На что блондинка заявила, что сделала это на случай войны – если в United States начнется война, то ее могут изнасиловать эти самые men [Мужики (англ.).], которые, как известно, все animals [Животные (англ.).].
Такой убийственно бредовый аргумент, как ни странно, удовлетворил «лошадь» и «асфальтоукладчицу», они дружно закивали, затараторили о чем-то своем, лесбиянском. Маленькая брюнетка молча стояла и смотрела в окно. Грустно смотрела.
– Как ты думаешь, – спросил Демид Леку, – она совсем «розовая»? Она похожа на обычную девчонку. И компания этих теток, по-моему, ей не очень-то нравится.
– Может быть. – Лека бросила взгляд украдкой на объект изучения. – Может быть, она – «В» [Бисексуал]. Но вот эта мымра в рыжем жилете – ее «мужик». И эта мымра, скорее всего, платит за все удовольствия. Сам понимаешь, если тебе платят, то нужно работать. Даже если работа тебе не нравится.
– Я хочу с ней поговорить...
Поезд лязгнул металлом, остановился, и весь народец тут же оживился, схватился за свои сумки-чемоданы, желая побыстрее вырваться из душного вагона. Но не тут-то было. Какая-то заминка произошла на выходе. Демид вытянул шею, пытаясь увидеть хоть что-нибудь через окно.
Ага. Понятно. Два милиционера вошли в вагон, начали проверку документов. Возились с пассажирами там, на выходе. Не спешили. Правильно, куда спешить-то? Демид уже здесь, никуда он не денется. Эти двое блюстителей закона еще не знали, что он стоит здесь, в коридоре. Они вообще никогда не видели его. Но они узнают его, если увидят. Потому что они искали их. Искали Демида и Леку. Демид был в этом уверен.
– Добрый день, леди, – быстро произнесла
Английский язык Леки был безупречен. Даже тупой Демид понимал его.
– Здравствуйте.
Тетки заулыбались, оживились, словно давно ожидали, когда Лека заговорит с ними. Блондинка бросила на Леку такой оценивающий, ощупывающий взгляд, что у Демида невольно зачесались кулаки. А Лека – что ей? Даже не порозовела. Ответила на этот взгляд чуть ли не призывно. Sex appeal [Сексуальный призыв (англ.).].
– Извините, что я вмешиваюсь в ваш разговор, – продолжила Лека. – Извините. Но мне кажется, у нас есть кое-что общее. Меня зовут Ирина Дегтярева. Я активистка движения «Любовь без границ» нашего города. Вы понимаете, что это значит... Сексуальное меньшинство. У нас в России существуют определенные проблемы с этим. Мы вынуждены бороться за свои права любить человека своего пола.
– О да, да! Приятно познакомиться! – Дамочки закивали. – Мы встречались в разных городах России с активистками... С представителями нетрадиционной сексуальной ориентации. Но честно говоря, мы не встретили определенных трудностей в нашем общении. В Москве нам очень понравилось. Там больше свободы для нетрадиционно ориентированных, чем даже в некоторых штатах США.
– Вам повезло. – Лека заговорщически сдвинула брови. – Но вы же знаете, что в постсоветской России еще достаточно атавизмов. Мужчины... Животные. Это все их происки. В нашем городе все иначе. Плохо, что вас не предупредили. В нашем городе можно выглядеть только традиционалом. Иначе вы можете иметь большие неприятности. Штраф, депортация, унизительные допросы в полицейском участке.
Тетки заметно испугались. «Лошадь» в пиджаке даже побледнела. Она, наверное, уже вообразила, что страшные советские милиционеры с саблями и звездами на ушанках сейчас набросятся на нее и поволокут в кутузку. А может быть, даже и изнасилуют.
– Но ведь мы выглядим вполне обычно, – произнесла она, дико коверкая слова на своем йоркширском. – И нам не должно ничего угрожать. Мы есть неприкосновенные лица...
– Не беспокойтесь! – Лека стерла тревожное выражение со своей физиономии и разразилась ярчайшей фальшивой улыбкой. – Это Иван Сидоров, мой телохранитель. – Она ткнула пальцем в Демида. – Он воевал в Эфиопии, Афганистане и Чечне. Он настоящий профессионал.
– О, как хорошо! – восхитились тетки.
Демид стоял молча. Он не пытался выглядеть как Шварценеггер или Ван Дамм. Он и без того выглядел довольно устрашающе. Небритый после недельных блужданий по лесу. Потный и мрачный.
– Мы можем помочь вам устроиться в лучшую гостиницу, – продолжала щебетать Лека, все быстрее и быстрее, потому что очередь их двигалась и приближалась к проверяющим документы ментам. – Мы поможем вам связаться с представителями нашей организации. Но вы должны представить меня и Ивана как иностранцев. Мы – известные борцы за свободу секса, пардон, за свободу ориентации, нас могут узнать. Нас могут преследовать. Представьте нас как членов вашей туристической группы. И постарайтесь не показывать ваши документы. Никакие. Это опасно. Вас могут внести в список. Могут забрать документы, деньги...