Дэмиен

Кейси Л. А.

Он любит ее, и думаю, что после того, что он сделал, он любит ее еще больше, чем когда-либо прежде.

— Я заварю чай, — сказала я, вставая, из-за чего Брона и Дэмиен отпустили меня. — Кто-нибудь из вас чего-нибудь хочет?

— Нет, — ответили они в унисон.

Я прошла через холл к чайнику и кофеварке и только начала заваривать чай, как почувствовала чье-то присутствие справа от себя. Я бросила взгляд на своего отца, не удивившись, что он стоит там и смотрит на меня сверху вниз. Я оглянулась через плечо на Брону и Дэмиена, которые наблюдали за нами, как ястребы. Я

могла бы поклясться, что ни один из них не моргнул.

— Чего ты хочешь? — спросила я, поворачиваясь обратно к машинке.

Краем глаза я заметила, что мой отец засунул руки в передние карманы своих джинсов.

— Нам нужно поговорить, Аланна.

Я сглотнула желчь.

— Мне нечего тебе сказать.

— Что ж, мне есть, что тебе сказать.

Я не могла заставить себя посмотреть на него, но молчала, дав ему возможность говорить, если он хочет. Я тщательно и медленно помешивала чайный пакетик в пенопластовой чашке маленькой деревянной палочкой.

— До самой смерти, — начал он, — я буду сожалеть о том, что изменил твоей маме и разрушил ее и твое доверие ко мне.

Слезы защипали мне глаза.

— Я не ожидаю прощения, — продолжил он, — я не ожидаю ничего меньшего, чем гнев, потому что это то, чего я заслуживаю, но я просто хочу, чтобы ты знала, что я действительно сожалею, и я никогда ни о чем так сильно не сожалел за всю свою жизнь.

Моя нижняя губа задрожала, когда я услышала эмоции в его голосе.

— Ты моя малышка, — сказал он, его голос слегка дрогнул. — Мне так жаль, что я разрушил наши отношения.

У меня потекли слезы.

— Почему? — потребовала я ответа, сердито вытирая слезы тыльной стороной ладони. — Зачем ты это сделал?

— Я думал об ответе на этот вопрос с тех пор, как все это началось, — ответил он, прочищая горло. — Ничто из того, что я придумал, не является достаточно веской причиной. Ни одна причина не является достаточно веской для того, что я сделал.

В этом я с ним согласна.

— Я собираюсь рассказать твоей маме.

Я так быстро перевела взгляд на него, что у меня заболела шея.

— Что?

— После того как она закончит облучение, — продолжил отец. — Я собираюсь признаться в том, что я сделал.

Я потеряла дар речи.

— Ты оставишь ее?

— Господи, — побледнел отец. — Никогда. Я могу только молиться, чтобы она меня не бросила, хотя меньшего я и не заслуживаю.

Я обдумала его слова.

— Она тебя не бросит, — заключила я. — Она слишком сильно любит тебя.

Глаза отца наполнились слезами.

— Я ненавижу себя, — прохрипел он, глубоко вздохнув. — Я люблю твою маму, она — мое сердце. Я зол на себя за то, что сделал это с ней.

— Я тоже.

Мой отец пристально посмотрел на меня.

— Я никогда, — твердо сказал он, — никогда больше не обману вашего доверия. Я лучше умру.

Мое сердце бешено колотилось.

— Я не могу простить тебя, — сказала я хриплым от эмоций голосом. — По крайней мере, пока она этого не сделает.

— Я принимаю это, — практически умолял отец. — Я воспользуюсь любым шансом, каким бы маленьким он ни был, чтобы исправить то, что я натворил. Я так

сильно скучаю по тебе, Аланна. То, что я не разговариваю с тобой и вижу боль в твоих глазах, когда ты смотришь на меня, разбивает мне сердце. Ты — моя малышка, и то, что я сделал, причинило тебе боль. Я поклялся, когда ты только родилась, что буду защищать тебя от всего в этом мире, я... я просто не понимал, что должен защитить тебя и от себя тоже.

Прежде чем я осознала, что делаю, я отставила свою чашку чая и шагнула вперед. Обняв своего папу, я разрыдалась, когда он обнял меня в ответ. Он сжимал меня так крепко, что это почти выдавило воздух из моих легких.

— Я люблю тебя, — воскликнул папа, наклоняясь и зарываясь лицом в мои волосы. — Мне так жаль.

— Я тоже тебя люблю. — Всхлипнула я, сжимая его в объятиях.

Бог знает, я ненавижу то, что он сделал, но все равно люблю его каждой клеточкой своего тела, и это самые противоречивые эмоции, которые я когда-либо испытывала. Я не уверена, что с нами будет дальше. Я не уверена, прощу ли его, смогу ли я когда-нибудь снова полностью доверять ему, но в одном я уверена: он сожалеет и никогда больше не сделает ничего такого, что причинит боль моей маме или мне. Я также уверена, что скучаю по нему так же сильно, как люблю, но мой гнев из-за того, что он сделал, заглушил эти эмоции, когда я сосредоточилась на поступке, который он совершил.

Услышав, как он признает свои ошибки, признается в них и готов принять все, что моя мама или я дадим ему взамен, я действительно поняла, что то, что он сделал, было просто ошибкой. Огромная ошибка, изменившая жизнь, но все равно ошибка. Я верю, что каждый заслуживает второй шанс, и пока я обнимала своего отца, я знала, что дам ему этот шанс. Точно так же, как, я знала, поступит моя мама, когда они с ней поговорят о его неверности. Этот разговор будет самым важным для нас, как для семьи, конечно, после рака моей мамы, но в глубине души я знаю, что мы справимся с этим.

Моя мама была права, когда сказала, что нет ничего такого, с чем мы втроем не сможем справиться вместе.

— Я плачу из-за тебя, — сказал папа с легким смешком, когда мы оторвались друг от друга. — А еще Брона и тот парень, с которым ты пришла улыбаются нам.

Могу себе представить.

— Этот парень — мой парень, — сказала я, поднося руки к лицу, чтобы вытереть слезы. — Его зовут Дэмиен Слэйтер.

Мой отец быстро вытер слезы со своего лица, выпрямился и сказал:

— Твоя мама рассказала мне о нем. Я бы хотел с ним встретиться, если ты не против?

Моя мама познакомилась с Дэмиеном несколько дней назад, и все прошло без сучка и задоринки. Дэмиен даже обиделся, когда она начала дразнить его из-за его ссоры с Данте, уверяя, что находит все это довольно романтичным. Я, конечно, была подавлена, но Дэмиен счел это забавным. К тому времени, когда мы покинули дом моих родителей, они с мамой стали практически лучшими друзьями.

— Конечно, ты можешь с ним познакомиться.

Пока мы шли, я посмотрела вниз на руку моего отца, затем, не говоря ни слова, взяла его за руку и сжала, подводя его к наблюдающему дуэту.