Демократия по чёрному
Шрифт:
Дальше он проследовал, через Средиземное море, Суэцкий канал, по которому прошёл в Красное море, а оттуда уже вышел в Индийский океан, и, пережив короткий шторм, зашёл в порт Момбасы, ровно через три месяца, как вышел из Ливерпуля.
Американский пароход «Индепенденс» благополучно пришвартовался в порту Дуалы, и приступил к разгрузке. С него, нехотя и испуганно, выходило почти две тысячи человек, триста семей, решившихся вернуться в Африку, несмотря на пугающую неизвестность того, что их могло там ожидать.
В Дуале они не задержались. Наняв проводников, закупив продуктов,
Мария осталась в Дуале, она была на третьем месяце беременности, и Луиш не хотел рисковать своим будущим ребёнком. Мария тоже сознавала это, и не настаивала, собираясь ожидать, как его, так и тех вестей, которые он принесёт от Мамбы, здесь, в уютном домике, принадлежащем Феликсу фон Штуббе.
Феликс отсутствовал, находясь в России, и она осталась у него дома, благо прислуга была нанята на год, и не собиралась разбегаться, терпеливо дожидаясь своего хозяина. Да и куда им было уходить, из этого, всем привычного, мирка, в который так гармонично вошла Мария.
Луиш крепко обнял любимую супругу, на прощание нежно погладив её по округлому животу, в котором стала зарождаться новая жизнь. Поцеловав её долгим, затяжным поцелуем, и не в силах оторваться от её карминовых губ, он, с трудом, нашёл в себе силы разомкнуть уста. И не прощаясь, ушёл, не оглядываясь, к давно ожидавшему его каравану.
Мария, вытерев набежавшие слёзы батистовым платочком, присела на красивую резную скамеечку возле входа в дом, бездумно смотря в ту сторону, в которую ушёл Луиш.
«Стерпится, слюбится» — говорит народная пословица. То же произошло и с ней. Многое пришлось им пережить вдвоём, и она, наконец, полюбила этого бесхитростного португальца, который всегда любил её, той трепетной любовью, о которой слагают саги, во все времена и все народы, прощая всё, и нечего не требуя взамен.
Она же, любила его той холодной рациональной разновидностью любви, когда понимаешь, ради чего, и почему ты хочешь остаться с этим человеком навсегда. И вот он ушёл в дальний поход, уводя с собой триста семей, отчаявшихся чёрных людей, бывших совсем недавно рабами, или потомками рабов, и ещё помнивших это рабство, так и не нашедших себя в новой американской мечте.
Впереди их всех ждала неизвестность. Как её с Луишем, так и эти негритянские семьи, поверившие Луишу. Как было хорошо до этого, своя, хоть и грязная, хижина, привычный, веками установившейся, уклад жизни. А сейчас, всё изменилось до неузнаваемости. И она не знала, как на это реагировать, и, в конце концов, смирилась с этим, отдавшись воле волн, называемых жизнью.
____________________________________________________________
Александр Рибо, возглавлявший совет министров Франции Третьей республики, был не на шутку встревожен подковёрной борьбой Германии и Англии. Агенты докладывали о развернувшейся борьбе, за африканские колонии, и тайных договорённостях англичан с немцами. Занзибар и султанат Виту уже перешёл под юрисдикцию
Не всё было ясно и с чернокожим вождём Мамбой, нанёсшим поражение полковнику Долизи. В то, что это случайность, не очень-то и верилось! Но Африка, это не Европа, в тамошних джунглях могло произойти всё, что угодно. Тем не менее, следовало подстраховаться.
Он уже отправил письмо своему русскому коллеге, Председателю Комитета министров Николаю Христиановичу Бунге, с настоятельной просьбой пресечь всяческую помощь чернокожему вождю. Намекнув при этом, что это изрядно осложнит союзнические отношения.
В ответ, им было получено письмо, со всевозможными заверениями в отказе любой государственной помощи этому вождю, а также ограничении помощи от неправительственных русских организаций.
Это изрядно обрадовало Рибо, но он, всё-таки, выразил свои опасения военному министру. Итогом этого разговора стала отправка трёх канонерских лодок к берегам Габона, в Либревиль, ведущий под конвоем два транспорта, нагруженных стрелковым оружием, пулемётами, и артиллерийскими батареями. Следом, шёл ещё и третий, с боеприпасами, вышедший чуть позже, из Марселя.
Кроме оружия, метрополия расщедрилась на три батальона солдат, дополнительно, к тем остаткам тиральеров, которые находились во французском Конго. Наместники африканских колоний в Сенегале и Габоне получили распоряжение собирать всех желающих и формировать из них чёрные батальоны габонских тиральеров, и сенегальских стрелков.
Кроме этого, спешно набирались солдаты из полудиких племён, в Марокко, Алжире, и Тунисе, в подразделения зуавов. Пока немного, но с заделом на будущую войну в Африке. Времени на сбор и подготовку требовалось очень много, но ведь, война и не завтра будет! А готовиться надо уже сейчас.
____________________________________________________________
Правитель Судана, Абдалах ибн Саид Мухамед, с тревогой прислушивался к поступающим отовсюду сведениям. Англо-египетские войска сосредотачивались на границе, постепенно накапливая силы, и готовя удар по ним, с целью мести.
Абиссиния тоже не забыла смерть своего негуса от рук махдистов, но была занята Эритреей. Нерадостные вести приходили и из Южного Судана, из бывшей провинции Экватории, которая была захвачена новым чернокожим лидером, неким Мамбой, и который смог частично захватить бывший султанат Дарфур, но не пошёл дальше, опираясь, пока, только на чернокожее население.
Остальные территории Дарфура, были заселены арабоязычными племенами, исповедующими ислам, и не приветствовали очередной захват. Но, Абдаллах не обольщался на этот счёт.
Была бы возможность, Мамба захватил бы весь Южный Судан, начав с Фашоды, перед которой остановился. И где, по слухам, был его кровный враг, Аль-Максум, которого Абдаллах готов был ему выдать, и пойти на военный союз с чернокожим вождём, имеющим довольно сильное войско.
Но, Аль-Максум сбежал к Раббиху, предчувствуя свою участь, и этот козырь слился из карточной колоды, перейдя к другому игроку.