Демократия в Америке
Шрифт:
Почему же описанная картина неприложима к нашему обществу?
Среди нас есть люди, которые порвали с христианской религией, но не перешли ни в какую другую. Есть и другие, которые охвачены сомнением и уже делают вид, что они ни во что не верят. Кроме того, встречаются верующие, не смеющие открыто говорить о своей вере.
Среди этих равнодушных последователей и пылких противников есть, правда немного, глубоко религиозных людей, готовых ради своей веры преодолеть все препятствия и презреть все опасности. Эти люди сделали отчаянное усилие, чтобы победить человеческую слабость и возвыситься над общепринятыми мнениями. Однако это усилие увлекает их слишком
Таким ли должно быть естественное отношение человека к религии в наши дни?
Итак, в нашем обществе существует некая дополнительная особая причина, которая мешает душе человека следовать своей склонности и побуждает ее выходить за пределы, в которых ей должно оставаться по своей природе.
Я глубоко убежден, что такой особой дополнительной причиной является тесный союз политики и религии.
Европейские атеисты рассматривают верующих скорее как политических врагов, нежели как религиозных противников. Религия ненавистна им в значительно большей степени как мировоззрение партии, нежели как неправедная вера. Священника они отвергают скорее не как представителя Бога, а как сторонника власти.
Христианство в Европе позволило втянуть себя в тесный союз с земными властителями. Сегодня, когда их власть рушится, христианство оказывается как бы погребенным под их обломками. Это живой организм, который оказался связанным с мертвецами, но стоит лишь разорвать путы, сдерживающие его, и он возродится.
Я не знаю, что следовало бы сделать для того, чтобы придать европейскому христианству новую силу. Это подвластно только Богу. Но люди могут по крайней мере позволить религии использовать все те силы, которые у нее еще сохранились.
228
КАК ПРОСВЕЩЕНИЕ, ПРИВЫЧКИ И ПРАКТИЧЕСКИЙ ОПЫТ АМЕРИКАНЦЕВ СПОСОБСТВУЮТ ПРОЦВЕТАНИЮ ДЕМОКРАТИЧЕСКИХ ИНСТИТУТОВ
Что представляет собой просвещение американского народа, — В Соединенных Штатах культура
менее глубока, чем в Европе. — Однако никто не пребывает в невежестве. — Чем это объясняется. —
В Западных малонаселенных штатах идеи распространяются с удивительной быстротой. —
Американцы извлекают больше пользы из практического опыта, чем из книжных знаний.
В этой книге я много раз уже говорил читателю о том, насколько традиции американцев и их просвещение важны для сохранения их политических институтов. Поэтому мне остается добавить лишь немного.
До сих пор в Америке очень мало знаменитых писателей, там нет великих историков, поэтов. Американцы смотрят на литературу в собственном смысле этого слова с некоторым пренебрежением. В каком-нибудь заштатном европейском городишке каждый год выходит больше литературных произведений, чем во всех двадцати четырех штатах, вместе взятых.
Американскому
У американцев есть юрисконсульты и комментаторы, но у них нет публицистов. В политике они дают миру скорее примеры, чем уроки.
То же самое можно сказать о ремеслах и промышленности.
В Америке умело используют европейские изобретения, совершенствуют их и отлично приспосабливают к местным условиям. Американцы изобретательны, но они не занимаются промышленностью с теоретической точки зрения. В этой стране есть хорошие рабочие, но мало созидателей. Фултону пришлось долгие годы отдавать свой талант другим народам, прежде чем он смог найти ему приложение в своей стране.
Тому, кто хочет понять, в каком состоянии находится просвещение англоамериканцев, следует рассмотреть этот вопрос с двух сторон. Если он будет интересоваться только учеными, то будет удивлен их малочисленностью; если же он станет искать невежественных людей, то американский народ покажется ему самым просвещенным на земле. Все население находится между этими двумя крайностями, о чем я уже говорил выше.
В Новой Англии каждый гражданин овладевает зачатками человеческих знаний, кроме того, его обучают доктрине и доводам его религии, знакомят с историей его родины и с основными положениями конституции, по которой она живет. В Коннектикуте и в Массачусетсе редко можно встретить человека, который не знал бы, пусть и не очень глубоко, всех этих вещей. Человек же, который с ними совершенно незнаком, в каком-то смысле феномен.
Сравнивая греческие и римские республики с американскими, я вижу у первых рукописные библиотеки и необразованные народы, а у вторых — тысячи газет, расходящихся по всей стране, и просвещенный народ. И когда я думаю обо всех тех усилиях, которые делаются и по сей день для того, чтобы судить об одних,опираясь на то, что известно о других, и пытаться предусмотреть то, что произойдет в наши дни, исходя из того, что имело место две тысячи лет назад, мне хочется сжечь все мои книги и применять к столь новому общественному состоянию только новые идеи.
Впрочем, не следует думать, что все то, что я говорю о Новой Англии, в одинаковой степени распространяется на весь Союз. Чем дальше на Запад или на Юг, тем ниже уровень образования. В штатах, соседствующих с Мексиканским заливом, встречаются, как и у нас, люди, которым чужды знания, но в Соединенных Штатах не найдется ни одного округа, где царило бы невежество. Причина этого проста: европейские народы начали свой путь во мраке и варварстве и двигались к культуре и просвещению. Их успехи были неравны: одни двигались быстрее, другие — медленнее, некоторые остановились и до сях пор пребывают в спячке.
В Соединенных Штатах все было иначе. Англоамериканцы прибыли на землю, на которой живут их потомки, уже культурными людьми. Им не надо было учиться, достаточно было не забывать. И сыновья этих самых американцев каждый год везут в пустын-
229
ные места вместе со своим жилищем уже приобретенные знания и уважение к познанию. Благодаря полученному ими воспитанию они осознают пользу просвещения и способны передать накопленные знания своим детям. В Соединенных Штатах общество не переживало младенческой поры, оно сразу достигло зрелого возраста.