Демон-хранитель для пышечки
Шрифт:
Недопустимо! Такое чувство, что я вещь, которой можно просто поменяться. Помню, в детстве были у нас с подружками фишки. И мы их обменивали. Чувствую себя теперь этой пластиковой фигулиной. Ох! Он просто отпустил меня!
Дождавшись адской машины, вошла внутрь. Полностью утонув в чувстве собственной никчемности, нажала на кнопку первого этажа. Громко и протяжно вздохнула.
И тут в самом конце коридора появилась высокая фигура. Она быстро приближалась к лифту. Сердце радостно застучало, предвкушая поездку с Романборисычем, но вдруг я увидела,
В смысле, босс настоящий и даже мой, но не тот, о котором я мечтаю.
– Стефания Петровна! Подождите! – послышался знакомый мужской голос, а я ринулась жать кнопку что есть силы.
Вышло как в дурном ужастике. Тыкала, а босс-демон приближался. И клятые двери, как назло, закрывались крайне медленно.
– Ну, давай! Давай! Закрывайся! – пыхтела я.
Признаться, хреновенькая перспективка ехать в лифте с сумасшедшим мужиком, считающим себя демоном, исполняющим желания. Да еще и в пустом офисе почти ночью! Уф! Двери закрылись прямо перед его неудачливым носом. Усмехнулась и выдохнула. Пронесло.
– Зачем вы это сделали? – раздалось за спиной, и я громко взвизгнула.
– В-вы как там оказались?! – отпрыгнула к дверям лифта.
Мужчина, как ни в чем не бывало, просто пожал плечами.
– Сказал же, что я демон. А вы и не поверили.
– Проверьтесь у психиатра, – огрызнулась, отворачиваясь, – как вы вообще к нам в компанию устроились? Отдел кадров явно недоработал.
Блин, реально! Ну как он в кабину впрыгнул так, что я не увидела? Несмотря на то, что офисное здание недавно ремонтировали, лифты здесь по-прежнему старые и гремят, как жестяные банки. И резкий рывок вкупе с мигающей лампой я не восприняла серьезно. Поначалу.
– Лифт сейчас сломается, – подал голос мой новый босс.
– Да ну вас. Накаркаете! – вспыхнула я и приготовилась обрушить на горе начальство ливень других ругательств, как вдруг мы и правда остановились.
– О нет… – застонала, обнимая себя руками.
– О да, – констатировал бессмертный по имени Егор Александрович.
Да как он смеет огрызаться?
– Это вы виноваты!
– Почему? Просто здесь очень старые лифты, вот я и предположил…
Но внезапно в кабинке погас и свет. Это стало последней каплей. Ведь в моей жизни есть одна единственная фобия.
– Нет, – прошептала, – пожалуйста! Только не это!
– Стефания Петровна, что с вами? – озадаченный голос нового босса начал быстро отдаляться.
Скрежет и сломанные железки были повсюду. А еще тела, много тел. Я лежала на них, всхлипывала, но не могла пошевелиться.
– Там кто-то живой! Вызывайте реанимацию! Живой! Ребенок!
Эти голоса я запомнила на всю жизнь, ведь единственная выжила после падения лифта в своем многоэтажном доме.
– Дышите! Стефа… Стеша! – мужской голос был таким ласковым, убаюкивающим, – не плачьте. Я рядом.
Стальные объятия не позволяли мне упасть. Ноги мгновенно стали похожи на вареные макаронины. Довольно пухленькие, я вам скажу. Но меня держали уверенно, не отпуская ни
Сама не заметила, как начала жаться к… Стоп! Это же мой недотепа босс! Резко отпихнув мужчину, злобно зыркнула на него.
– Да как вы смеете меня трогать?! Дважды за день! Я заявлю на вас за домогательства.
Внезапно свет зажегся, и лифт дернулся.
– Ну вот, а вы боялись, – Егор Александрович бесстыдно лыбился, проигнорировав мои обвинения, – вы такая милая, Стеша.
Ох, зря! Слезы на щеках мгновенно высохли, а в душе началось самое настоящее извержение вулкана. Ненавижу это имя! Заглядывая в темные и наглые глаза нового босса, я что есть силы сжимала челюсти. Как бы не нахамить так, что придется писать заявление на увольнение.
– Вы… – прорычала, ткнув пальцем в его грудь.
– Я, – передразнил меня он, – внимательно вас слушаю, Стеша.
Боже! Мало того, что он сумасшедший, так еще и извращенец, пользующийся ситуацией. Да, у меня началась паническая атака, но никто не давал этому мужлану права распускать руки! Я признаю касания лишь моего Романборисыча.
– Никогда, слышите… Никогда не называйте меня так!
– Но почему? – не понял этот болван, – у вас красивое имя. Милое и звучное. И, кстати…
– Слышать ничего не хочу!
Ну, наконец-то! Раздался громкий писк, и двери со скрипом разъехались в стороны. Я рванула прочь, прижимая к груди сумку. Господи, за что мне это наказание? Как с ним вообще работать?
– Стефания Петровна! – судя по интонации, новый босс еле сдерживал гогот, – вас подвезти? Я как раз на машине.
Вот же свинья!
– Идите к черту! – гаркнула на весь офис и подорвалась еще быстрее.
– Я только что от него! – хохотнул в ответ этот психованный.
Я нырнула между крутящимися дверями и выскочила на свежий морозный воздух. Затем что есть мочи рванула к остановке, пару раз чуть не навернувшись на скользком асфальте. Надеюсь, автобус приедет быстро! Шла, шла и даже не заметила, как стерла все ножки. На кой новые сапоги напялила?
Впечатлить босса, которому на меня плевать? И тут все события этого нервного дня разом обрушились на меня. По щеке стекла одинокая слеза, затем еще одна. И поток невыпущенных эмоций вырвался наружу. Я одиноко села на остановке и решила не держать все в себе. И свидетем этот срыва были лишь медленно падающие снежинки. Рыдала, рыдала, пока не поняла, что никто не поможет и не поддержит.
– Так, – с трудом взяв себя в руки, похлопала по мокрым щекам, – хватит рыдать, тряпка! Сейчас вся покроюсь коркой льда.
Сколько я проревела? Блин, ночь на дворе! И холодно-то как! Брр! Вот же влипла. Достав мобильный, громко вздохнула. Зарядка села, ну прекрасно! Мама, наверное, места себе не находит. Встряхнувшись, привела зареванное лицо в порядок.
Затем встала, потянулась и бодро зашагала в сторону дома. Автобуса, по всей видимости, я не дождусь, так что дойду пешком. Благо тут двадцать минут неторопливым шагом.