Демон-Хранитель
Шрифт:
Она передо мной: доверилась и покорилась. Я медленно снял с нас остатки одежды — последние преграды между нами. Смотрел на неё сверху вниз, впитывая в себя её образ — самая прекрасная для меня. Склонился к ней и поцеловал — самая нежная для меня. Провожу руками по дрожащему от страсти телу, сжав грудь и бёдра, — трепещущая для меня. Скользнул пальцами в её тающее нутро — влажная для меня.
Девушка вскрикнула, прикусывая губы, её соблазнительные зелёные глаза заблестели, когда посмотрела на меня, взглядом окинув моё крепкое тело, задержав взор на пухлых губах, крепких жилистых руках и подтянутом поясе адониса.
Снова поцеловал её в губы: глубже, горячее, выпив дыхание. Оторвался от их мягкости и увидел дикий голод во взоре изумрудных глаз, мои пусть огрубевшие в долгих сражениях пальцы не оставили ей шанса. Джен вскрикнула и обняла меня, задрожав от разрядки, прижавшись всем телом. Я ответил ей лаской, дав отдышаться и коварно улыбнувшись, поцеловал её шею, медленно обвёл полукружия груди, зубами прикусив и без того острый верх. Девушка простонала и бёдрами подалась мне навстречу.
Не так быстро, Джен…
Я издал тихий смешок. Искуситель только начал. Она улыбнулась, раскрасневшаяся от моих ласк, от оргазма, ослепительно красивая от осознания, что любима и желанна. Я подул на живот и приласкал его языком. Она охнула, и её руки опустились на мои чёрные волосы, взъерошив их. Этим она подстегнула меня быть ещё более дерзким, и мои губы оказались внизу. Дженнифер всхлипнула, ладонями скомкав белые душистые простыни, затем вновь зарылась в мои волосы. Я был «беспощаден», и вскоре её накрыло фейерверком обнажённых чувств.
Её тело, горячее и влажное, открылось мне, подалось навстречу, и я, приподнявшись на руках, удобно устроился в ложбине стройных ножек, своей мужской сутью почувствовав, как она истекала жгучим желанием.
Наши взгляды пересеклись. Джен ласкала крепкие руки с перекатывающимися тугими узлами мышц, ноготками повторяя рисунок напряжённых вен на предплечьях, погладила лицо, останавливаясь на чуть приоткрытых губах, взвизгнув, когда я слегка прикусил пальчики зубами. Я видел, как свожу её с ума, упираясь в неё, но не врываясь, медля, дразня, доводя до исступления. Она простонала и взглядом молила продолжить. Я и сам больше не смог сдерживаться. «Так кто сдался, Сол?» — про себя усмехнулся я. Сражён изощрённым орудием — любовью, у её ног, её пёс на веки вечные, привязанный к душе навсегда, и не просто как хранитель или демон. Вместе в ад, вместе в рай, вместе…
С тихим стоном, поцеловав её губы, услышав, как она нежно прошептала, затрепетав: «Сол…», мы стали единым целым, настолько глубоко, насколько это дано природой. Я чувствовал её сопротивление, слышал прервавшееся от боли дыхание и не разомкнул губ. Она дрожала, а я целовал её и двигался мучительно медленно. Это сводило меня с ума: хотелось делать с ней все мыслимые и немыслимые безумства.
Почувствовал, что она немного расслабилась, и оторвался от неё, тронул губами чуть влажные глаза. Её взгляд скользнул к нижней части моего лица, и я снова поцеловал её: глубоко, до головокружения, до болезненного укола в сердце, до дрожи в теле. Не мог больше держаться, не хотел. Я наслаждался ею как самой жаркой и убийственной битвой на свете. Медленно и неспешно. Ночь была в самом разгаре, и желание не отпускало нас. Она была настолько сладкой, что я совсем потерялся во времени и пространстве.
Быстрые
Я поднял голову, и наши взгляды встретились. Мой горящий и обожающий, её нежный и чуть смущённый. Легко перевернул её хрупкое тело, устраивая у себя на груди.
— Люблю, люблю, люблю… — тихо прошептала вперемешку с быстрыми лёгкими поцелуями, одновременно крепко обнимая, проведя тонкими пальчиками по перьям, а я от удовольствия прикрыл глаза.
— За что? — шепчу в ответ, в горле ком, а в теле безумная нега: мне кажется, я вспомнил, что такое рай.
Она замолкла, и я, открыв глаза, посмотрел на неё: такую серьёзную, молодую, красивую, влюблённую.
— Вопреки… — снова прошептала и, слегка подтянувшись, тронула мои губы своими легко и невесомо.
Я ответил, углубив поцелуй, перевернул девушку на спину и навис над ней. Я видел, как мой огонь передался ей и вспыхнул в зелёных глазах, опаляя нас обоих. Я сжал её крепче в своих объятиях и вдохнул сладкий запах волос цвета спелого каштана, боясь потерять. Всё, что сейчас было с нами, — это неправильно, но, оглядываясь назад, понял, что я не поступил бы иначе. Такую же уверенность я видел в глазах Джен, в этом мы были схожи с ней: оба безумны, у обоих нет никого, кроме нас, оба любим вопреки, против самого мироздания.
Наверное, мне всегда чего-то не хватало, а чего — я и сам не понимал. Внутри чернота, пустота, хотелось всё вокруг крушить, совершать зло, чтобы хоть на время заполнить это тёмное пространство хоть чем-то. Бросал в пасть этому чудовищу самые мерзкие свои поступки. Но этот голодный зверь снова и снова требовал своё, ненасытно и злобно, желая всё больше и больше.
Я прислушался к себе и не почувствовал тьмы, потому что сейчас я был с ней — с той женщиной, к которой привела меня дорога моей жизни. Возможно, это было наградой за тысячелетия ожидания… Пусть со мной всегда будет её тёплый образ, её розово-цитрусовый запах и родинка на ключице. Я смотрел на неё, стараясь впитать в себя всю память о ней. Джен поцеловала меня, белоснежными зубками оттянув нижнюю губу, и улыбнулась, любуясь моей реакцию.
— Ты ходишь по лезвию ножа, детка, — хрипло шепнул я, движением бёдер указав причину.
Джен еле слышно простонала и подалась вперёд, ногами притянув меня к себе.
— Сол, ты смешной, когда слишком много говоришь… — хихикнув, ответила она, а в глазах загорелось желание наполовину с озорством, она была готова в любой момент сорваться в хохот.
— По-твоему, я только сейчас смешной?! — я рассмеялся и оставил лёгкий поцелуй на сладких губах, а руки начали щекотать её бока.
Она ахнула и стала извиваться подо мной, захохотав во всё горло.