Демон острова Скаттери
Шрифт:
Халдор глубоко вздохнул. Он оперся на локоть и, не прикасаясь к ней, натянул одеяло на плечи.
Только услышав его храп, Бриджит позволила себе заплакать, впервые за время ее пленения. «Я ничего не добилась, излечив Ранульфа. Он не убьет меня, но и не оставит в покое. Сам Бог оставил меня. Нет, Бог простит мне невольный грех». Она со стыдом вспомнила волну наслаждения, накатившую на нее, но так и не захлестнувшую.
Задрожав, она встала с постели, набросила на себя белье, чтобы Халдор не застал ее голой, и посмотрела на алтарь, где под распятием спал Ранульф. Христос-мученик
5
Викинги ушли перед рассветом. Они не оставили никого, кроме тяжелораненых — Ранульфа и двух других. На острове было безопасно: ирландцы не могли нагрянуть сюда неожиданно. Тем не менее Халдору очень не хотелось оставлять беспомощного сына под надзором девушки, с которой тот так жестоко обошелся. Но будь что будет! Бездействие еще хуже.
Поднявшись по реке, норвежцы ограбили еще несколько ферм. Добыча их была невелика — только пища и домашний скарб. Они не встретили никого: крестьяне скрылись в лесах, которые обступали берега реки, хмуро глядя на пришельцев.
— Они бежали вверх по реке, — сказал Халдор одному из юных друзей Ранульфа, который скривился при виде жалкой добычи. — Там есть аббатство — вроде того, что мы захватили, только гораздо больше. Это настоящая крепость. Там же, поблизости, живет вождь.
— Почему бы нам не ударить сразу же, пока они не собрали силы? — спросил юноша.
— Если мы выждем, люди снесут под защиту крепостных стен все самое ценное. К тому же вождь не может собрать большие силы. Он в ссоре со своим западным соседом и должен держать воинов на границах. Я не зря проехал здесь прошлой зимой. — Он перевел дух. — Если же, паче чаяния, ирландцы соберут большой отряд, мы разгоним его: лишь очень немногие из них имеют кольчуги, да и неважные они бойцы. И тогда аббатство и дом вождя перейдут к нам в руки со всеми ценностями. После этого мы сможем спокойно уйти.
— И когда это будет?
Халдор пожал плечами:
— Через неделю, может, две. Посмотрим, как пойдут дела. А пока мы будем грабить окрестности.
— Тебе-то хорошо, — огрызнулся юноша. — Ты забрал себе женщину, которую мы захватили.
Халдор бросил на него такой взгляд, что юноша опустил голову и поспешил уйти.
Разграбив все близлежащие фермы, викинги к вечеру вернулись. Халдор торопливо направился к часовне. Сердце его бешено стучало. К горлу подступал комок. За дверью было темно, и только две лампы бросали слабый свет на Бриджит, склонившуюся над алтарем. Она сразу поднялась и отошла прочь. Халдор нашел глазами сына.
— Ранульф, — выдохнул он.
Юноша был закутан в покрывала. Он лежал на правом боку. Лицо его жило. В глазах плясали коричневые огоньки. Язык словно распух, слов было не разобрать.
— Отец… я не думаю… теперь… я пойду в ад…
Сможет ли когда-нибудь Ранульф пойти?
— Как ты?
— Лучше. Боль почти прошла. Она… она…. она хорошо лечит меня.
Халдор посмотрел на вырисовывающееся во тьме лицо Бриджит. В своих лохмотьях она казалась тенью во мраке.
— Иди сюда! —
Девушка медленно приблизилась. Она остановилась, так чтобы алтарь разделял их, и подалась вперед, обхватив себя руками.
Дрожь била ее, хотя было не так уж холодно.
— Как обстоят дела? Скажи мне правду, не бойся.
Она выпрямилась.
— О, я не боюсь смерти, если ты об этом. — Затем ее тон стал более ровным. — Его судьба в руках Бога. Но я думаю, что надежда есть. Он силен и поправляется быстрее, чем я ожидала.
— Что еще ему нужно?
— Милость Бога. А кроме этого… — Она поискала слова, а затем выпалила: — Это помещение не годится для больного. Здесь можно простудиться. Перенеси его в монашескую келью, где можно разжечь огонь. А святилище нельзя больше осквернять. — Она коснулась распятия. — Я буду просить Всевышнего о милости.
Халдор почувствовал, что у него загорелось лицо.
— Ты добросовестно служишь мне, своему врагу, Бриджит.
— Господь запрещает нам делать зло, — резко ответила девушка.
Он долго смотрел на нее, а затем прошептал:
— Что-нибудь еще можно сделать для Ранульфа?
— Да. — Ответ пришел сразу. Должно быть, она думала над этим. — Может случиться так, что правая сторона тела будет парализована. Необходимы растирания. Завтра я начну, если ты пожелаешь. Ты должен объяснить ему, что это необходимо и придется потерпеть, а также самому пытаться двигаться.
— Хорошо, — почти радостно сказал Халдор. — Если это необходимо…
Она не ответила.
Когда приготовили постель, зажгли огонь в очаге и перенесли Ранульфа, тот сразу же забылся в тяжелом беспокойном сне. По приказу Халдора у постели сел один из его друзей, чтобы дать отдохнуть Бриджит.
— Я понимаю, — осклабился юноша. — Кое-кто опечалится, если она умрет.
Халдор знал, что Бриджит не понимает ни слова, но ее лицо вдруг побелело. Девушка стиснула кулаки и отвернулась.
— Идем. — Он взял ее за локоть. Она вздрогнула, но покорилась.
Дым стлался над островом, слышались голоса людей. Норвежцы строили шалаши из деревьев, срубленных на западном берегу острова. Бриджит выдохнула:
— Теперь холодный ветер с моря дует над могилами старых монахов, которых вы убили. Пусть Бог согреет их души! — Ее серые глаза смотрели куда-то вдаль.
Странное беспокойство охватило Халдора.
— Мы весь день были в походе и поэтому сейчас будем есть, как только приготовится пища. Я надеюсь, что ты не собираешься морить себя голодом и поешь с нами.
Она повернулась к нему. Скулы резко обозначились под кожей.
— Я решила, что не буду есть вашу пищу.
Халдор вспомнил обычай этой страны — голодать, чтобы не служить врагу. Что, если она умрет? Кто позаботится о его сыне? Но он пожал плечами с притворным равнодушием.
— Тогда ты, может быть, подышишь свежим воздухом? Ты ведь вообще не выходишь на улицу.
Он услышал звук, похожий на всхлипывание, махнул рукой и пошел. Она постояла и последовала за ним на расстоянии вытянутой руки. Они приближались к дальнему концу лагеря.