Демон отверженный
Шрифт:
Глава пятая
Меня потревожил тихий стук зубов по дверной ручке, но проснулась я лишь когда мне в ухо ткнулся мокрый нос. Адреналином меня шибануло лучше трех чашек кофе.
— Дэвид! — воскликнула я, садясь в кровати, отползая к спинке и подтягивая одеяло к шее. — Ты как сюда попал?
Пульс у меня стучал молотом, но панический страх прошел при виде настороженных ушей и собачьей улыбки, сменяясь раздражением. Я глянула на часы. Одиннадцать? Да черт побери, еще добрый час остался до будильника. Я злобно отключила будильник — все равно уже не заснуть после этих вервольфовских
— Что случилось? Машина не заводится? — спросила я здоровенного долговязого волка, но он только сел на задние лапы и вывесил язык, глядя на меня роскошными карими глазами. — Пошел вон из моей комнаты, мне встать надо. Я тут с одним парнем иду кофе пить.
На это Дэвид отрицательно фыркнул, и я посмотрела неуверенно.
— Я не иду пить кофе? — спросила я, готовая ему поверить. — Что-нибудь с Айви? Или с Дженксом?
Встревоженная, я спустила ноги на пол одним движением.
Дэвид поставил передние лапы (размером с блюдце каждая) на кровать по сторонам от меня, не давая встать. Обдавая мне шею теплым дыханием, он лизнул меня, успокаивая. В человечьей коже он бы так близко не подошел, но меховая одежда, похоже, смягчает характер вервольфов.
Я подалась назад, решив, что все в порядке. Он был вполне спокоен.
— С тобой говорить — как с рыбой, — пожаловалась я, и Дэвид вздохнул. Его когти стукнули по полу, когда он их убрал с кровати. — Тебе одежда нужна? — спросила я, понимая, что он разбудил меня не ради самого процесса. Если у него не с машиной проблемы, то может, переодеться не во что. — Возьми старые шмотки Дженкса.
Дэвид мотнул головой вверх-вниз, и после секундной мысли, что я почти голая, я вылезла из кровати и сдернула со спинки стула халат.
— У меня его трико осталось, — сказала я, в сконфуженной спешке напяливая на себя махровый халатик, но Дэвид отвернулся к коридору, как истинный джентльмен. С некоторой неловкостью я вытащила из шкафа коробку и бросила на кровать. Не то чтобы к нам в церковь часто заходили голые мужчины, но все равно я не собиралась выбрасывать одежду Дженкса той поры, когда он был размером с человека.
Распахнув коробку, я ощутила запах дикой моркови. Пока я ощупывала холодную ткань, ноющей голове стало легче в крепнущем аромате трав и солнечного света. От Дженкса пахло хорошо, и этот запах не ушел при стирке.
— Держи, — сказала я, доставая тренировочный костюм и протягивая его Дэвиду.
Застенчиво глядя карими глазами, Дэвид аккуратно взял одежду в пасть и зашагал в темный коридор. Дубовые паркетины блестели под утренним солнцем, отраженным окнами гостиной и кухни. Шлепая в ванную, я решила, что он, наверное, запер машину со сменой одежды и теперь не может туда попасть — что навело меня на вопрос, а куда же девались его дамы. Дэвид не был расстроен — значит, ничего с ними не случилось.
Гадая, почему Дэвид уверен, что я не пойду на кофе с Маршалом, когда я ему даже не говорила, что туда собираюсь, я вошла в ванную и тихо закрыла дверь, чтобы не разбудить тех, кто еще спит. Приближался золотой час полудня, когда церковь затихала — мы с Айви еще не вставали, а пикси устраивались на свой четырехчасовой обеденный сон.
Висящий на двери изнутри маскарадный костюм всколыхнулся, и я его придержала, слушая
Этот праздник набирал силу со времен Поворота — три кошмарных года вслед за тем, как сверхъестественные виды вышли из подполья, — и до наших времен, когда его отмечают целую неделю, и он превратился в неофициальное празднование Поворота как такового.
Фактически Поворот начался летом шестьдесят шестого — именно тогда человечество начало вымирать от вируса, содержавшегося в генетически модифицированных помидорах, выведенных для решения продовольственных проблем стран третьего мира, — но мы его празднуем в Хеллоуин. В этот день Внутриземелье решило выйти из подполья до того, как человечество задастся вопросом: «А эти почему не умирают?». Был расчет, что Хеллоуин снизит возникшую панику, и так оно и вышло. Большая часть выжившей популяции людей решила, что это шутка, хаос на пару дней успокоился, а потом они подумали, что раз мы их не съели вчера, зачем нам это сегодня?
Все равно, конечно, началась кровавая свистопляска, но направлена она была на биоинженеров, которые создали смертельную культуру, а не на нас. Ни у кого не хватило бестактности сделать праздник официальным, но все берут неделю отпуска. Начальники из людей не орут, когда служащие-внутриземельцы сказываются больными, и никто ни слова не говорит про Поворот. Правда, мы не яйцами теперь кидаемся, а помидорами, а еще чистим и носим их в мисках, называя «глазами», и выкладываем у себя на крыльце вместе с резными тыквами — в общем, всячески запугиваем людей, которые не прикасаются к этому овощу, хоть он больше не смертелен.
Если на эту ночь мне придется засесть в церкви, я буду рвать и метать.
Когда я закончила короткие утренние сборы и направилась в кухню, Дэвид уже сидел за столом, переодетый, кофе кипел, на столе стояли две чашки. Шляпа, которую он вчера забыл, лежала с ним рядом, и выглядел он отлично — с густой черной щетиной на лице и распущенными длинными черными волосами. Никогда не видела его одетым так непринужденно, и это было прекрасно.
— Привет! — сказала я, от души зевая, и он обернулся ко мне. — Как побегал со своими дамами?
Он улыбался. Карие глаза излучали довольство.
— Отлично. Они сейчас направились на четырех лапах домой — уверенные, что справятся и без меня. Вот почему я здесь.
Я села на свое место за столом. От яркого солнца и запаха кофе начинала болеть голова. Лежала стопка вечерних газет, открытых на некрологах, которые я пробежала с вечера. Ничего очевидного я не нашла, но Гленн — мой контакт в ФВБ — должен прогнать трех найденных мною там молодых колдуний через конторскую базу данных, проверяя, не известны ли они полиции. Одна из них умерла от сердечного приступа в тридцать лет, другая от аневризмы мозга, а третья — от внезапного аппендицита, что было когда-то общим еще до-Поворотным выражением для магической осечки. Как только я получу утренние газеты, я передам Гленну новый список кандидатов. Он в Хеллоуин работает, поскольку, будучи человеком, в этот день не празднует, а надзирает.