Демон Пенрика
Шрифт:
— Эй!
— Что?
— Пришло твоё время. К шкафу.
Пен положил книгу и поспешил к нему.
— Подожди, он ведь всё ещё заперт.
Он не собирался пытаться открыть шкаф силой: замок казался прочным, дверь — аккуратной и разрушение было бы очевидным.
— Положи руку на замок.
Сбитый с толку Пен так и сделал. Через его ладонь как-бы прошла волна тепла. В замке что-то щёлкнуло.
— Мы всегда можем сделать такое? — спросил он.
— Не в первые несколько дней.
У него возникло ощущение, что он выздоравливающий, успешно
— Но… Тигней должен это знать. Разве он не рассказал библиотекарю?
— Разумеется, именно поэтому она никогда не оставляет тебя здесь одного. Этот недосмотр не продлится долго. Так что быстрее.
Пен охотно подчинился. Дверь шкафа со скрипом распахнулась.
Содержимое немного разочаровывало — всего две полки с книгами, всего меньше сорока, остальные две полки пусты. Ничего искрящегося или светящегося, ничего прикованного на цепь, подобно злой собаке. Пен нетерпеливо протянул руки:
— Которая?
— Не эта, нет, нет… вот эта.
— Это не самая толстая.
— Нет, но самая лучшая. Три четверти здесь — полная чепуха. Теперь закрывай, она возвращается.
Пен закрыл дверцу, замок щёлкнул. Он положил на него руку.
— Теперь запираем обратно?
— Мы не можем.
— Подожди, почему?
— Запирание увеличивает порядок. Пока это слишком сложно для тебя.
Беспорядок, который произойдёт, если библиотекарь решит проверить замок было страшно представить, не мог напугать он разве что бывалого демона. Пен вернулся на свою скамью, спрятал краденую книгу под рубашку и снова открыл Дартакианскую хронику. Казалось, что слова пляшут у него перед глазами, а спрятанная книга вот-вот загорится. Из коридора прозвучали шаги.
— Не уходи сразу, — проворчала Дездемона, — и не устраивай из этого представления, не произноси глупых оправданий. Выходи точно также, как обычно.
К облегчению Пена, первым вернулся писец, который сердечно кивнул ему и снова взялся за своё перо. Вернувшаяся через несколько минут библиотекарь удовлетворённо огляделась и направилась к своему столу, где занялась бесконечным копированием, которым она заполняла промежутки между другими делами, подобно тому, как многие женщины делают это вязанием. Пен прочитал ещё две страницы, не понимая ни единого слова, потом встал, вложил пергаментную закладку со своим именем на том месте, где остановился, и положил книгу на стол библиотекаря с обычным «Спасибо».
Она кивнула в ответ, посмотрела на него с умеренным одобрением, и Пен удалился.
Не зная, где бы ему ещё спрятаться, он вернулся в комнату Кли. К его облегчению, дедикат отсутствовал. Он закрыл дверь, поставил перед ней стул, чтоб замедлить того, кто будет входить, залез в постель и открыл украденную книгу. Одолженную книгу. Она не была украдена, так как он не собирался выносить её из здания. И, определённо, собирался вернуть её на место. Желательно, незамеченным.
Основы
— Эй, — возмущённо воскликнул Пен, — Это вы её написали!
— Не мы, — вздохнула Дездемона. — Это работа Ручии. Нам бы не хватило терпения. И это огромный объём утомительной работы. Мы однажды угрожали сбросить её с моста, если она не согласиться закончить её.
Огорошенный этим, Пен обнаружил, что следующая фраза застряла у него во рту. Когда он распутал свой язык, то вместо этого спросил:
— Вы могли?
— Нет, — вздохнула Дездемона, — Не её. Ни с моста, ни из нашей жизни.
После некоторой паузы она продолжила:
— Наша лучшая наездница.
— Разве вы не можете просто рассказать мне всё это?
— Твой голос будет становиться всё более и более хриплым и Тигней удивится, — ещё одна пауза — Храм много предупреждает о демонах и они не во всём неправы. Ручии ты можешь доверять. Кроме того, ты не сможешь терять драгоценное время споря с нею.
Уловив намёк, Пен обратился к первой странице. Текст был написан от руки, а не оттиснут с деревянной формы, что облегчало чтение, но беспокоило тем, что возможно он существовал лишь в очень небольшом количестве экземпляров. Он пытался успокоиться, сосредоточиться и читать медленнее, так как возбуждение мешало понимать текст.
Через некоторое время он спросил:
— Дездемона, что она имела в виду под улучшенным восприятием?
— Хм… Ты умеешь жонглировать?
— Я могу управляться тремя мячами. С четырьмя и больше у меня возникают проблемы.
И домашние строго возражали против его попыток попробовать жонглировать горящими факелами, как это делал акробат, которого он видел на рыночной площади.
— Найди три предмета. Или четыре.
Комната была не очень хорошо снабжена мячами, яблоками и тому подобным, но в результате он скрутил две пары носков.
— И?
— Теперь жонглируй.
С тремя мячиками из носков всё пошло как обычно. Четвёртый, ненадолго обнадёжил, но всё кончилось тем, что Пену пришлось искать разлетевшиеся мячики под кроватями.
— Теперь ещё раз, — сказала Дездемона.
Мячики из носков взлетели… и замедлились. Они выписывали те же самые траектории, но теперь Пен чувствовал, что между моментами, когда ему надо за ними следить, он почти что может выпивать по глотку пива. Его руки двигались вяло и ему приходилось прикладывать больше усилий, чем обычно, как будто он двигался в воде.
— Это было здорово, — воскликнул он, собирая из воздуха все четыре мячика и останавливаясь.
— Мы не можем поддерживать это очень долго, — заметила Дездемона, — Но это бывает очень полезно при крайней нужде.