Демон поневоле. Дилогия
Шрифт:
– Обязательно получится. Сломанная рука долго была неподвижна, и мускулы отвыкли от работы. Отныне ты здоров и можешь идти домой, – подвел итоги гуру.
Вечером сразу после ужина Садхир остановил гостя и как-то грустно объявил, что послезавтра рано утром отъезд.
– Ехать недолго, первую ночь заночуете в караван-сарае, а к вечеру следующего дня будете уже в Паталипутре. Поэтому собирайся в дорогу, Алахей.
– Да что мне собирать? Возьму дорожную сумку, вот и все сборы.
Весь следующий день прошел в хлопотах.
Собственные вещи уместились на дне рюкзака. Прямо в спальник завернул ларец с алмазами, туда же спрятал и перстень с изумрудом. Поверху бережно положил серебряную чашу, подарок Садхира.
«Так, с вещичками вроде как все. А собственно, ехать мне в чем? Если опять надену камуфляж, так у людей снова начнутся нездоровые ассоциации со всякими демонами. Придется в местной одежде ехать, меньше вопросов будет, а на ноги сандалики эти смешные надену. Да уж, до нашей обуви им еще далековато, даже левая и правая никак не различаются. Ввести, что-ли, новую моду? Пояс с брюликами от греха подальше надо тоже в рюкзак спрятать, а вот тесак – на ремень, мало ли, пригодится… Черт, вот с самого детства какой-то неприятный мандраж перед дорогой. А все мама приучила! Присядем на дорожку, присядем на дорожку – вот и запало!»
Вечером перед дорогой совсем не спалось. Взбивая подушку, беспокойно ворочался, мешая отдыхать спокойно дремлющему в ногах коту. Словно почувствовав упадническое настроение, Везунчик решительно взобрался на спину и басовито замурчал, по кошачьей привычке плавно перебирая лапами.
«Хоть и насекомое, а ведь тоже понимает…» – Алексей печально улыбнулся. Успокоившись, мало-помалу задремал.
Утром поднялся сильный ветер. Прощание вышло недолгим. За воротами ждала повозка раджи с верным десятком всадников.
– Приезжай к нам, Алахей, – прощаясь, тихо сказал Садхир.
– Если смогу, – честно ответил Алексей.
– Это возьмешь с собой, – тоном, не терпящим возражений, произнес старик, протянув звякнувший увесистый мешочек. – Пригодится.
Алексей хотел было возразить, но не посмел ослушаться, наткнувшись на строгий взгляд.
– Спасибо, – благодарно прижал руку к груди.
Садхир грустно улыбнулся и пошел прощаться с внуком и сыном. На этот раз Суман решил оставить супругу дома.
И конечно, так уж получилось, что Ашок и Васу дружно напросились в повозку к Алахею, предвкушая очередную сказку. Впрочем, Алексей и сам не возражал против маленьких пассажиров, надеясь очередной историей скрасить долгий путь.
Глянув на возню шустрой малышни, Суман улыбнулся и пересел в повозку раджи.
– Трогаемся, – небрежно махнул Вишал.
Поскрипывая колесами, вереница повозок в сопровождении всадников медленно тронулась в путь. Алексей оглянулся. Садхир и все домочадцы молча смотрели вслед.
Ехать рано утром в открытой повозке
Алексей время от времени рассеяно оглядывал буйные джунгли. После прошедших дождей зелень заметно вытянулась и загустела.
Ашок попросил сказку.
– Сказку? – усмехнулся Алексей. – Можно и сказку. Жил-был Аладдин. Как-то раз нашел он старую лампу…
Вслушиваясь в монотонный голос, поднятые с постели рано утром малыши начали клевать носом и уснули.
Умолкнув на полуслове, Алексей усмехнулся. «Наверно, Кота-баюна с меня писали. Самому, что ли, вздремнуть?» Тихое равномерное поскрипывание колес действительно здорово усыпляло.
Поправил небрежно пристроенный в ногах рюкзак и внимательно огляделся. Колонна растянулась по дороге на добрую сотню метров. Убедившись, что охрана бдительно несет службу, широко зевнул и, поудобнее прижавшись в угол сиденья, задремал.
Колонна спустилась в небольшой распадок. Склоны густо избороздили влажные следы ручьев, стекавших с вершин во время дождей. В макушках деревьев хозяйничал ветер. Могучий дуб на вершине холма вдруг затрещал и шумно рухнул, выворачивая из размытого грунта огромную каменную глыбу.
Когда Алексей сквозь полудрему услышал жуткий треск, хоть как-то среагировать было уже слишком поздно. Пробив широкую просеку в мелком кустарнике, каменная махина выбросила на дорогу скомканную кучу мелких придорожных деревьев и страшно ударила в правый бок повозки. Подброшенные мощным ударом сонные малыши взлетели в воздух, даже не успев ничего осознать.
Алексей попытался прыгнуть, но зацепился ботинком за лямку рюкзака. «Не успел…» – затылок словно взорвался. Полыхнула жуткая боль, мгновенно сменившись спасительной чернотой.
Вишал и Суман услышали громкий треск и предсмертный крик раздавленной лошади. Выпрыгнули на ходу и бросились назад. На месте трагедии уже суетились воины.
Запыхавшийся Суман успел добежать первым. Увидев страшную картину, побледнел от ужаса. Даже и без вопросов все уже стало ясно.
Мелко тряслась нога раздавленной лошади. Поверх кусков повозки возвышалась расколотая глыба песчаника. В придорожных зарослях, неестественно вывернув шею, лежал на спине возничий.
Тяжело дыша, подбежал раджа. Увидев повозку, молча отвернулся и отошел в сторону. Через некоторое время взял себя в руки и повернулся.
– Срубайте шесты покрепче, – безжизненным голосом скомандовал воинам. – Нужно убрать камни.
Парни бросились в подлесок. Вдруг кто-то радостно вскрикнул и позвал на помощь Сумана. С безумной надеждой во взоре врач метнулся в заросли, сразу увидев детей.
Легких малышей в момент удара выбросило из повозки. Пролетев несколько метров, они упали в густой придорожный кустарник, смягчивший падение. Изодранные и очень испуганные, очнулись от шока и смогли немного пошевелиться.
– Живы! – не веря своим глазам, во все горло закричал смеющийся от счастья Суман, сжимая в объятиях испуганно моргающего глазами Ашока.