Демон пробуждается. Сборник. Книги 1 - 19
Шрифт:
— Нет, нет, — твердила Пони, запуская руку в мешочек с самоцветами.
Мешочек был плотно завязан. Пони даже не заметила, что рвет его. Самоцветы с глухим стуком упали вниз, но ее пальцы успели подхватить один, нужный. Камень души.
Пони вошла в камень. Затем, оставив свое тело, вошла в истерзанное болезнью тело Дейнси… Чума окружала ее со всех сторон. Чудовищное зловоние и гниение — тоже.
Гнев заставил Пони начисто забыть о всякой осторожности. Она яростно набросилась на зеленую жижу и стала соскребать ее с легких Дейнси. Маленькие демоны
Чудовищно усталая, она села рядом с Дейнси и заплакала.
Дейнси была еще жива. Пони сумела вырвать для нее немного времени. Но сколько? И как она вообще надеется добраться до Аиды, если у нее не хватает сил даже встать?
И все-таки Пони встала, наклонилась над Дейнси, подхватила ее на руки и с каким-то нечеловеческим рычанием поволокла вверх. Выше, еще выше. До самой вершины перевала, пролегающего сквозь горную цепь Барбакана. Почти рядом, в какой-то миле, возвышалась гора Аида. Всего одна миля до руки Эвелина! Они уже проделали несколько сотен миль. И вот осталась одна, последняя.
Но у Пони не было никаких надежд добраться туда. Смерть до сих пор щадила Дейнси, но теперь, похоже, истекали последние минуты данной ей отсрочки.
— Малахит, — прошептала Пони.
Она оглянулась. Должно быть, камень остался внизу, выпав из разорванного мешочка. Пони вновь опустила Дейнси на землю и решила разыскать упавший малахит. Ноги не держали ее. Пони споткнулась и упала, больно ударившись о скалу. Она тут же упрямо попыталась встать и вдруг поняла, что все кончено. Даже если ей и удастся найти камень, у нее не хватит сил им воспользоваться.
Все кончено.
ГЛАВА 36
ПРИЗРАК РОМЕО МУЛЛАХИ
Эти предрассветные походы в палмарисскую гавань за провизией приходилось совершать каждый день. Монахи всегда старались двигаться, словно тени, и как можно реже попадаться кому-либо на глаза. Сегодня, едва придя в гавань, они узнали о погроме, учиненном в бехренском поселении странным сообществом, называющим себя братьями Покаяния. Им рассказали об искалеченных и убитых бехренцах и о сожженных жилищах.
Пятерым монахам пришлось задержаться в гавани дольше обычного, и теперь они с тревогой думали о том, что вряд ли сумеют вернуться в Сент-Прешес до восхода солнца. Они старались идти как можно быстрее. Их сутаны были обвиты гирляндами цветов, отчего монахи напоминали ходячие цветочные заграждения. Братья с особой осторожностью двигались по кривым улочкам города, постоянно озираясь и стремясь удостовериться, что за поворотом их не ждет столкновение с толпой больных чумой. Нынче церковь Абеля не вызывала у жителей Палмариса ничего, кроме раздражения и злости.
Сегодня группу возглавлял Андерс Кастинагис. Он облегченно вздохнул, когда впереди наконец-то показалась монастырская стена с потайной дверью. Он мог бы повести братьев в обход, тогда бы их не увидели чумные больные, устроившие свой лагерь перед главными воротами монастыря. Однако Кастинагису
Позади раздались крики, но они не остановили Кастинагиса. Преодолеть последний отрезок пути незамеченными было невозможно. Монах знал: он и четверо его собратьев все равно окажутся возле потайной двери раньше, чем сюда доберется кто-либо из разъяренных больных.
Монахи побежали вдоль стены, приближаясь к двери и самоуверенно оглядываясь назад.
Они считали, что уже находятся в безопасности, и в этом была их ошибка.
Навстречу им из-за угла вывернула толпа бегущих куда-то людей в черных монашеских сутанах с красными капюшонами.
Кастинагис резко остановился, заметив едва видимые очертания потайной двери. Любой, кто не знал о ее существовании, прошел бы мимо, считая, что никакой двери здесь нет. Монах быстро прикинул скорость бегущих и расстояние до двери, которое оставалось преодолеть им самим.
Он бросил мешок с провизией и велел собратьям сделать то же самое. Потом он устремился к двери, крикнув, чтобы ее открыли.
Дверь чуть приоткрылась. Сам Кастинагис успел бы скрыться за нею перед самым носом братьев Покаяния, но другие монахи оказались менее расторопными. Увидев это, Кастинагис промчался мимо двери, крикнув собратьям:
— Немедленно внутрь!
Сам он решил сразиться с братом Покаяния, очевидно их предводителем.
Рослый и сильный Андерс Кастинагис был отличным бойцом с крепкими, словно литыми, кулаками и мощной челюстью, способной выдержать сильный удар. Обучаясь в Санта-Мир-Абель воинскому искусству, он был едва ли не самым лучшим среди ровесников.
Он никак не предполагал, что сейчас ему предстоит схватка со своим бывшим наставником.
Кастинагис резко устремился вперед, намереваясь отбросить противника, нанеся ему несколько быстрых ударов, а затем вернуться к двери и скрыться внутри.
К его полному удивлению, когда он нанес лобовой удар, противник перехватил его запястье и легко вывернул Кастинагису руку. Тот попытался было ударить нападавшего левой рукой, однако, человек в красном капюшоне совершенно неожиданно ударил Кастинагиса по согнутому локтю, раздробив ему кость. Кастинагиса обожгло болью, он понял, что падает. Потом Кастинагис почувствовал, как чья-то сильная ладонь закрыла ему глаза, и дальше он уже ничего не помнил.
Увидев, что возле потайного входа в Сент-Прешес началась схватка, Де’Уннеро решил не добивать свою добычу. Мимо него пробегали братья Покаяния. Из двери на улицу высыпали монахи, намеревавшиеся отбить попавшего в беду собрата.
С другой стороны быстро приближалась разъяренная толпа, сыпавшая проклятиями и швырявшая в монахов камни. За их спинами, в некотором отдалении, слышалось цоканье копыт. Всадники городской стражи, безошибочно понял Де’Уннеро.
Все складывалось как нельзя лучше.