Демон тринадцатого месяца

Демон

— Это еще, что такое? Разве я вызывал Ху Ли Цзян? — воскликнул

ошарашенный маг, подслеповато взглянув в свиток, что держал в руке.

Тем временем демон, что был заключен в круг пентаграммы, поднялся на ноги.

— Все джинсы перепачкала, — сокрушалась адская тварь, отряхивая колени.

Маг недоверчиво смотрел в древние письмена, потом опустив свиток, внимательно вгляделся в демоническую сущность, вызванную его заклинаниями. И чем больше разглядывал ее, тем больше убеждался, что перед ним именно демон. Его уверенность подкреплял необычайный вид потустороннего существа: штаны из протертой до дыр на коленях ткани, короткая желтого цвета облегающая кофта без привычного

запаха впереди, что вызывающе обтягивала соблазнительную грудь искусительницы, будто вторая кожа. «Нельзя, нельзя поддаваться ее лукавым чарам», — моргнул маг с усилием отводя глаза от изящной фигуры, переводя взгляд на необычную обувь демоницы с перекрещивающимися спереди веревочками и необычайно толстой ребристой подошвой, громоздко смотрящейся на длинных ногах.

Но глаза словно притягивало к изящным формам чаровницы. Вон даже гладкие тонкие руки оголены и вводят в искушение мага, разменявшего без малого шестой десяток лунных лет, которого так и тянуло провести по ним ладонью. О Небо! Где, в каких лабиринтах подземного судилища Диюя создали эту отраду глаз, — ох нет! — печаль для старческого сердца?! В полной мере испытав на себе силу демонического обольщения, маг не решался взглянуть демонице в лицо, страшась встретиться с взглядом янтарных глаз. Случись такое и он пропал. Обольстит даже его, что не падок на женские чары и выдержит ли такое испытание его старческое сердце? О, это тяжкое испытание соблазнением! Ах, как сладко быть соблазненным

— Кто знал, что в зданиях танцевальных классов имеется такой подвал? Прикольно! Очень похоже на пещеру… антураж что надо и камень, кажется, не бутафорский, — пробормотало меж тем порождение преисподни.

Как ни странно, маг отлично понимал, что говорит потусторонняя сущность, не смотря даже на непонятные слова, что она произносила.

Язык был родным, но диалект странный и непонятный. А эта необычайная торба, что свисала на широком ремне с хрупкого плеча адского создания.

— А можно я уже пойду? — как-то робко для демоницы, спросило адское создание.

— Стой, где стоишь, исчадие ада! — завопил перепуганный маг, понимая, что ее кажущаяся беззащитность всего лишь демонская уловка. — Без моего соизволения тебе и шага не ступить! Ты не переступишь магической черты сдерживающего круга! Это божественные знаки Неба!

— Да ладно, нельзя так нельзя. Чего сразу кричать-то, — обиженно проговорила демоница. — Только, от меня, что хотите? Я на лекцию опаздываю.

Тут она передвинула свой странный баул на плоский живот и чем-то на нем вжикнув, достала странную диковину, каковую магу не доводилось видеть прежде. Прямоугольное глянцево черное зеркальце, обсыпанное блестящими каменьями с одной стороны. Но вместо того, чтобы посмотреться в него и призвать адовых тварей, чтобы науськать их на мага, демоническая дева потыкала в него пальчиком. Глянцево темная сторона, будто проснувшись, засветилась голубоватым призрачным светом, открывая выход из потустороннего мира для ее жуткой подмоги. Маг, отпрянув от линии пентаграммы выронил свиток потертых бамбуковых дощечек, и схватив глиняный горшок с крупной алмазной солью, добытую им в запретном озере, начал сыпать дополнительную черту вокруг основной линии пентаграммы, которую до того начертил собственной кровью. При этом громко нараспев читал заклинание, чтобы заглушить собственный страх: «Ты то, чем стану после смерти я; я — то, чем ты был до погибели своей. Не делай мне вреда, и я не принесу тебе несчастья. К тебе обращаю я слова свои, взывая к тебе: убирайся, а не упорствуй!».

Вот только проклятое исчадие не билось в конвульсиях, не рычало с пеной у рта, не кидалось на невидимую преграду, выросшую из линий магического узора, а вело себя необычайно тихо, что пугало еще больше. И маг невольно покосился на ту, что стояла посреди пентаграммы с удивлением наблюдая за откровенно трусившим стариком, начисто позабыв о той зловредной вещице, которая

уже не испускала бледного голубого свечения. Вот она сила священной соли, что закрыла проход в адовы глубины! Или Небо милостиво или чародейство, которым владел маг, оказалось сильнее демонской ворожбы.

И тут маг замолк на полуслове, позабыв все заклинания, глядя в юное лицо демона у которой оказался взгляд перепуганной девчонки. И глаза были не янтарными с непроницаемым зрачком, а черными, округлившимися от страха и недоумения. Демон имел вид девицы прожившей от силы двадцать лун и как всякая чаровница обладал не круглым лицом простолюдинки с широким носом и щелочками глаз, а тонким удлиненным с аппетитно полными губами, четко очерченным носом, чистым лбом и большими глазами. Милое и смышленое лицо. Длинные волосы демоницы собраны в высокий хвост, перевязанный бархатной тугой ленточкой.

— Вот блин! — потрясенно прошептала демоническая дева. — Он же ненормальный! И связь здесь ни фига не берет… — поводила она по сторонам своим темным «зеркальцем».

— Как твое имя демон?! — вскричал вдруг опомнившийся маг так, что обольстительный демон шарахнулся от него.

— А чего кричать-то?! Я все слышу…

— Назови себя демонское отродье! — потребовал бесноватый старик.

— Да зачем вам это? — чуть не плакала потусторонняя сущность. — Я же ничего такого не делала, чтобы жаловаться на меня в деканат.

— Имя!!! — вопил маг, умирая от страха.

— Ну Ли Мин я и что… — призналась девушка, решив, что с чокнутым лучше не связываться.

— Как Ли Мин? — растерялся маг, опустив воздетые к низкому пещерному своду руки и недоуменно спросил: — Разве не Хуа Ли Цзян?

— Спасибо, конечно, — шмыгнула носом юная демоница, — но у меня не настолько большое самомнение, чтобы возомнить себя девятихвостой лисицей. А разве ее призывают как какого-нибудь демона? Вы что сатанист?

И это говорит демоническая тварь?

— Ты кто? — сбавив обороты, озадаченно поинтересовался старик, разглядывая эту… Ли Мин.

— Студентка и что? — с вызовом ответила девушка. — Прохожу интернатуру в Больнице Гуанъаньмэнь. Вот мой пропуск, — вытащила она какую-то тонкую дощечку умещающуюся на ее ладони, настолько гладкую, что в нее можно было смотреться.

«Видно эта вещица из самой преисподни», — с невольным трепетом и опасливым уважением подумал маг невольно отступив. Но демонская девка протянула ему руку с этой необыкновенно тонкой пайцзой на которую какой-то сверхъестественной силой был перенесен ее обольстительный образ «отпечатавшийся» на гладкой поверхности. Не в силах совладать с любопытством, маг, поколебавшись, осторожно взял необыкновенную пайцзу, протянутую ему над линией круга. Вертя и так и этак непонятную вещицу, старик даже умудрился прочесть знакомые не бывало четко и ровно выписанные иероглифы. Оказывается эта Ли Мин являлась каким-то медиком-ординатором. Это что же получается, что и преисподняя имеет лекарские школы? Зачем им это? Лекари призваны исцелять и спасать, а преисподняя растлевать и губить, прельщая и соблазняя смертных грехами, искушая и губя всяческими злодеяниями, потому что демоны питаются страхами, мучениями, унынием и малодушием людей.

— Откуда ты явилась в наш мир? Из какого круга ада? — это был второй вопрос из трех задаваемых адептам Диюя.

— Откуда… откуда… с танцпола, — последовал ответ полный досады и нетерпения. — С тренировки танцевального класса, — пояснила она и непонятно о чем добавила: — У меня через десять минут лекция по педиатрии. Можно, я уже пойду?

— Повелеваю тебе, нечисть мерзостная, стой там где стоишь! — прикрикнул маг, вытянув руки в заградительном жесте.

— Ну, вообще! — мило обиделась демоница. — Почему сразу мерзость? Чего вы все обзываетесь? Вы не имеете права так со мной говорить, хоть и старший. Мало того, что упала, торопясь на пару, так еще вы тут… — она огляделась. — Вы что оккультизмом занимаетесь? Смотрю, вы не слабо в роль вжились.