Демон
Шрифт:
– Свиньи, - процедила сквозь зубы Карина.
– Грязные свиньи!
Она снова почувствовала, как сжимается желудок, попыталась закрыть рот рукой, но поняв, что не сможет остановить рвотный позыв, сделала шаг вперед. Ее стошнило прямо на кровать. Вазген пытался ей что-то объяснить, но Карина не слышала его. Она визжала, срывая голос.
Схватив одежду, Сергей выбежал из спальни. Спокойствие Вазгена убивало его. «Малахольный педераст», - так, кажется, назвала его Карина. Были и другие оскорбления, но это запомнилось ему больше всего. Оно стучало в висках, сводило
Кирилл. Он смотрел в глаза Виктории Озолиной и думал, что в них может провалиться целый мир. Виктория нравилась ему. Нравились те непристойности, которые она всегда выкрикивала в постели, нравилось даже, как она просто идет ему навстречу. Если бы у него не было жены, то он привел бы ее в свой дом. Забрал у режиссера, с которым она жила, и привел.
Как-то раз, в сильном подпитии, он даже сказал ей об этом.
– И что ты будешь делать со мной?
– смеясь, спросила она.
– Трахать, как трахает меня сейчас Лаврин? Снова и снова?
Кирилл не знал, почему избил ее в тот день. Больше. Он пошел к ее дому и хотел избить режиссера, с которым она жила. Избить за то, что он, несмотря на все свое богатство и влияние, не предложил Виктории за два года, что они были вместе, ни одной нормальной роли. А ведь мог. Кирилл не сомневался, что мог. Но Романа Лаврина в тот день не было дома, да и Виктория шла следом, умоляя Кирилла остановиться.
– Ты все испортишь, дурак!
– кричала она.
После они никогда не говорили об этом, притворились, что этого не было.
– Ты можешь жить с кем хочешь и где хочешь, - сказал Кирилл.
– Я просто трахаю тебя.
Викторию это устроило.
Роман Лаврин был на съемках, поэтому Кирилл подвез Викторию до дома. У калитки ее ждал Сергей. Он сидел на земле, прислонившись спиной к забору. Жалкий, тщедушный.
– Это еще кто?
– спросил Кирилл.
– Никто. Пустое место, - сказала Виктория.
– Но ждет он тебя.
– Да.
– Мне он не нравится.
– Мне тоже. Теперь не нравится.
– Хочешь, чтобы я ему врезал?
– Только не сильно. Не хочу, чтобы у тебя были проблемы.
– У меня их не будет.
Они вышли из машины.
– Иди в дом и ложись спать, - велел Виктории Кирилл.
Она прошла мимо Сергея, даже не взглянув на него. Закрыла за собой входную дверь, сделала себе выпить. Ждала какое-то время, прислушивалась. Затем подошла к окну. Машины Кирилла не было. Виктория вышла на крыльцо. Сергей отполз от калитки и, тихо всхлипывая, корчился на газоне возле дороги. Увидев Викторию, он позвал ее. Голос у него был хриплым, жалобным. Его розовощекое заплаканное лицо в темноте напоминало лицо младенца. Виктория подошла к нему.
– Ничего не сломано?
– спросила она.
– Он ударил мне
– Скажи спасибо, что не по лицу, - Виктория помогла ему подняться, удивляясь насколько легким он был.
– Зачем ты пришел?
– спросила она.
– Хотел поговорить с твоим мужем.
– Лаврин мне не муж.
– Неважно, - Сергей продолжал всхлипывать и морщиться от боли.
– Я хотел ему все рассказать. Я люблю тебя. Понимаешь? Я ушел от Вазгена.
– Это ты сделал зря.
– Что зря?
– Все. Лаврин просто посмеется над тобой, а без Вазгена ты не сможешь выжить в этом городе.
– Я надеялся, что мы сможем быть вместе.
– Это исключено.
– Почему?
Виктории показалось, что Сергей снова сейчас заплачет.
– Пойдем в дом, - устало сказала она, пресытившись этим спектаклем.
– Я заварю тебе кофе.
– В дом?
– встреча с Кириллом явно поубавила геройство Сергея.
– Не бойся. Лаврин уехал сегодня вечером. Его не будет пару дней.
Виктория провела бывшего любовника на кухню. Пока варился кофе, они молчали.
– У тебя есть куда пойти?
– спросила Виктория, ставя на стол две чашки.
Сергей покачал головой.
– Можешь остаться на ночь у меня. Сейчас уже поздно искать другой ночлег.
– Ты предлагаешь мне остаться на ночь с тобой?
– Нет. Я положу тебя в гостиной.
– Почему?
– Что почему?
– Почему мы не можем лечь вместе?
– Потому что я не хочу этого.
– Это из-за того, что я жил с Вазгеном?
– И это тоже.
– А что еще? Я был плохим любовником?
– Не во всем.
– Что тебе не нравилось?
– Тогда нравилось все.
– А сейчас?
– Не могу смириться с мыслью, что ты представлял на моем месте мужчину.
– Я могу просто ласкать тебя.
– Зачем?
– Чтобы тебе было приятно. Мне нравится доставлять тебе удовольствие.
– Не думаю, что нам стоит продолжать.
– Давай попробуем, - Сергей поднялся на ноги.
– Позволь мне начать. Если тебе не понравится, мы всегда можем остановиться, - он встал перед Викторией на колени.
– Пожалуйста, дай мне шанс.
Маргарита Зинченко собирала вещи. Она не планировала долгой поездки, поэтому ограничилась одним чемоданом и походной сумкой. Поезд пришел с точностью до минуты. Уже сидя в вагоне, Маргарита начала вспоминать те вещи, которые планировала взять, но в спешке забыла. Среди них находился детский фотоальбом, добрая часть которого была заполнена фотографиями Дмитрия Кетова. Родителям Димы было бы интересно полистать его. Ведь скорбь должна уже пройти, уступив место доброй памяти. Поезд тронулся, заставляя Маргариту проститься с этой идей. Она была уверена, что и без фотографий сумеет найти нужные слова и теплые воспоминания. Пребывавший с ней ангел немощно повел обтрепанными крыльями. Он был последним из тех, кому удалось выбраться из безжалостного ветра смерти Дмитрия Кетова, уносящего всех, кто оказался слишком слаб, в пучину небытия.