Демониада

Линдт Нина

Раздражаясь все больше, она прошла через три прохода, по дороге к ней присоединились Серж и Габриэль.

— Ну, в чем дело, мелкая?

Но тут она и сама увидела, в чем дело. Плотным рядом стояли запакованные в льняные ткани картины с толстыми рамами. И лисица юлой вертелась, тявкала, вся шерсть дыбом, мордочка в оскале, уши прижаты.

— Неужели нашлась? — Серж взволнованно поправил очки на носу.

Если это не картина, что они ищут, то нечто не менее впечатляющее по силе. Уступив любопытству, Итсаску достала нож из пояса.

— Сейчас проверим.

Перед

входом в архив граф вдруг поймал Настю за руку и задержал, пока другие проходили через стеклянные двери.

— Если вдруг появятся ангелы или Ноктурна, обещай мне, что будешь контролировать силу. Будь рядом, чтобы я мог защитить тебя. Если увидишь, что я ранен, уходи как можно дальше, так я смогу восстановиться.

— Хорошо. Прости, что я тогда…

— Неважно, Настя. Ты не осознавала этого.

Он пожал ей руку, золото в его глазах вдруг превысило карий цвет, впервые за все то время, что она знала его, Настя завороженно смотрела в золотисто-карие глаза демона.

— Что? — приподнял он бровь.

— Твои глаза меняют цвет.

— Иногда, — кивнул он. — Когда я совершаю глупости.

Он потрепал ее по голове и кивнул, чтобы проходила.

Габриэль с облегчением убедился, что Настя в порядке. После того, как он увидел подвеску, ему все больше казалось, что она и есть та девушка, которую он должен был найти. Недаром же они встретились в Ином городе. Он должен позаботиться о ней. Но как? Ведь фактически он был бесполезен: Настя была в состоянии защитить себя сама. В этом он успел убедиться. И все же… Все же он ощущал некую недосказанность в своей миссии, которую еще только предстояло узнать.

— Этот паскудник синевласый дыру на тебе протрет, — Папа Римский был, как всегда, в своем репертуаре. Но Настя даже обрадовалась тому, что он решил снова показаться.

— Его зовут Габриэль, и он ангел, — тихо шепнула она Папе Римскому.

— Ну, да, конечно. Вон как смотрит… Совсем не ангельские мысли у него, — ворчал Папа Александр ака Родриго Борджия.

— А Вы прям много знаете о мышлении ангелов, Ваше Святейшество, — огрызнулась Настя.

— Ну, давай, не слушай меня. Так же как слепцу не нужен свет, глупцу не нужна мудрость.

— Это Вы меня сейчас дурой назвали, Ваше святейшество?

Граф Виттури тихо рассмеялся, прислушиваясь к репликам Насти. Что говорил ей Родриго Борджия, он мог только догадываться, но воображение у него было отличное.

— Кто-нибудь, заткните эту шавку, — Итсаску с раздражением указала тявкающую лисицу. Впрочем, та при виде графа Виттури сама успокоилась и села, обернув себя рыжим хвостом. Она дышала, высунув язык, и вся ее морда выражала блаженную радость.

— Срань господня… — прошептал призрак Папы Римского, увидев картину.

Портрет с демонессой стоял перед Настей, и мороз пробегал по коже вдоль позвоночника, то вверх, то вниз.

Он был таким же, как в ее видении. Даже страшнее. Демонесса смотрела на них снизу вверх, на лице ее играла злая усмешка.

Казалось, чтобы они ни сделали, они проиграли.

— Что ж, похоже, это то, что мы искали.

Граф Виттури достал меч, подошел к портрету. Секунду смотрел в черные глаза демонессы, а затем проткнул холст лезвием.

За мгновение до того, как клинок прошил масляный слой, Настя, повинуясь внутреннему порыву, схватила демона за руку, пытаясь остановить.

— Стой! Это ошибка!

Но было слишком поздно. Лён со скрипом разошелся под сталью, потом вдруг поехал дальше, приоткрывая черное жидкое пространство, которое через мгновение свернулось в воронку и затянуло в себя графа Виттури, Настю, державшую его за руку, Габриэля, что пытался оттянуть девушку за рукав и Папу Римского. Едва они исчезли, воронка схлопнулась, и картина с огромной прорехой в холсте осталась стоять перед остальными агентами.

Когда Диего, Серж, Итсаску, Лия, Мари и Лика обрели дар речи, только нечленораздельные восклицания и вскрики срывались с их губ. А потом раздался чей-то холодный смех, от которого ребятам стало совсем не по себе.

Они обернулись на звук.

Белая дама в тумане клубящейся тьмы стояла в начале прохода. Итсаску потянулась к пистолетам на поясе, Ноктурна покачала головой:

— Не думаю, что это хорошая идея.

Возглас удивления Сержа отвлек ее, вампирша повернулась и в ужасе увидела, что ребята схвачены демонами.

— В другой раз я бы насладилась агонией, но я здесь по-другому поводу.

Она махнула рукой, и картина поплыла к ней по воздуху.

— Самаэль считал, что сила в изображении. Но я куда хитрее. Сила в раме. А изображение всего лишь ловушка, кстати, весьма удачная.

— Куда они делись? — Итсаску пыталась рассчитать, как стрелять, чтобы не задеть ребят. Выиграть время. Вот что ей было необходимо.

— Вы их больше никогда не увидите.

Рама остановилась перед Ноктурной, она протянула к ней ладони, и черная жижа потекла из деревянной поверхности, всасываясь в клубы тьмы, которые росли вокруг нее.

Итсаску подхватила пальцем за спусковую скобу пистолет, развернулась и по очереди быстро выстрелила в демонов, которые держали Диего, Лику и Сержа. Она всегда делала это хладнокровно, четко и быстро. Несмотря на то, что потом, когда появлялось время для анализа, опасности и риски становились очевидны. Но не сейчас. Потом повернулась в сторону Ноктурны и выпустила три пули ей в голову.

Серж тут же достал свои железные звезды, Лика натянула тетиву. Вместе они прикрывали Диего от выползающих отовсюду демонов, а он освободил Лию, а вот Мари не успел, демон подхватил девчонку метнулся в сторону Ноктурны. Его когти превратились в щупальца, которые стали подниматься к лицу беспомощно дергавшейся девушки.

На Ноктурну выстрелы не произвели никакого воздействия, серебряные пули упали, не долетев. Итсаску выругалась. Тьма вылезала из проклятой картины и вползала в демонессу, отчего та приобретала странное мерцающее свечение.