Демонический культиватор 3

Офф Алексей

— И напоследок, — сказала она на прощание, но полусерьезным тоном; когда Иньдуан уже направился к выходу. — В вашем обществе принято считать, что женщина должна мотивировать якобы своего мужчину? Ведь так? Закатай губу и запомни, Иньдуан… что бы ты себе там не надумал лишнего, что бы между нами не было сейчас и в будущем…

Я не покорюсь мужчине, который слабее меня. Если перейти на ваш современный язык, то пока ты слабее — быть твоей кисой, — она интонационно выделила это слово и плотоядно усмехнулась, — противоречит моей расовой природе… Это ты обязан быть и будешь моим пёсиком. Такова твоя судьба

из-за нашей телесности…

Мужчина хмыкнул, но ничего не сказал и молча ушел, не обернувшись.

* * *

Проводив спину Иньдуана, женщина осталась одна. Вскоре ее лицо на мимолетное мгновение дрогнуло в полуулыбке, но быстро вернулось к обычному сосредоточенному выражению. Она максимально напитала ментальной энергией глаза, из-за чего они теперь таинственно засветились в полумраке комнаты. И взглянула наверх…

Сквозь здание, в высь! В полуденное зимнее московское небо.

А снежинки все падали и падали… Безразличные к тем, кто находился внизу.

Ее мысли теперь явно не касались Земли.

Глава 108

Глава 108. Немного о событиях вокруг

* * *

Два дня назад.

Шел легкий снег.

По ступенькам нотариального учреждения спускалась по-деловому одетая девушка. Ее можно было жгучей красавицей. Все было при ней в плане внешности и форм. Выделял ее разве что нестандартный цвет волос, в данный момент собранных в высокий конский хвост, а также почти невидимая татуировка, едва выходящая за линию лба по направлению к ярко-голубым глазам.

Направлялась она к припаркованному неподалеку темно-серому «БМВ седьмой серии». Зоркий глаз мог бы заметить, что падающие снежинки растворялись или едва заметно меняли траекторию движения прямо воздухе на расстоянии полувытянутой руки от девушки.

Слева спиной к ней стоял разговаривавший по телефону мужчина, который то и дело взатяжку прикладывался к сигарете. Навстречу ей от декоративного ограждения-входа двигалось трое людей — расстояние до них было шагов пятнадцать-двадцать.

На последней ступеньке девушка неожиданно застыла, среагировали ее развитые духовные инстинкты; не успела она сделать характерный наклон головы, чтобы получше прислушаться, как острым взглядом заметила, что из-за спины двух людей напротив на нее уже был направлен пистолет; и слева от нее — мужчина теперь вместо сигареты держал еще одно короткоствольное оружие.

Выстрелы прозвучали почти одновременно. Но попали в «воздушное молоко» — девушка совсем не пострадала… Сделав странное движение рукой, она только после этого со скоростью ветра бросилась к группе людей впереди.

Голова мужчины слева отделилась от шеи, поэтому он не смог сделать второго выстрела. В то же время другому убийце хватило времени на еще один выстрел, прежде чем он брыкаясь и задыхаясь повис над землей, пытаясь убрать с шеи невидимую веревку; двое испуганных людей рядом зажали уши, присев на корточки, только в этот момент приподнимая взгляд на девушку, которая уже успела прощупать их опасность для себя.

Наставление одного человека все еще было свежо в ее памяти, но

Вайю никак не могла ожидать, что кто-то и в самом деле попытается убить ее уже в скором времени. В последний момент, только после обезглавливания первого киллера, она вспомнила также, что тот ее знакомый обладал несравненной энергией разума. И ей очень захотелось выяснить, кто был заказчиком убийства.

В отличие от Иньдуана, Вайю, лишая других людей жизни, считала, что «это было во благо нее и ее семьи». И оправдывалась тем, что умерщвляла отнюдь не беззащитных и невиновных самаритян, по случайности проходящих мимо и всего лишь бросивших камень в ее огород.

Особые гуманистические и моральные терзания по данному вопросу не были присущи таким людям, как они. Наверное, потому, что и Иньдуан, и Вайю — как никто другой знали, кто такой по сути был человек в обыденном и примитивном значении этого слова — просто Иньдуан смотрел с «внутренней» стороны вопроса, будучи поверхностно-субстанционально подкованный не только в его «любимой» философии, но и, обобщенно говоря, в биопсихосоциальных науках; плюс имел какой-то свой небольшой жизненный опыт, накладывающий определенный отпечаток на его мировоззрение. В ситуации Вайю все было немного наоборот: вертясь в высших слоях общества, она многое видела и знала о том, о чем Иньдуан мог лишь догадываться или вычитать в каких-то художественных, исторических или монографических книгах.

Однако Иньдуан, будь он здесь и увидев момент ее «триумфа», явно пожурил бы ее за то, что она с самого начала не стала двигаться, и тем самым пули смогли попасть в ее Воздушный барьер… И далее оставалась на месте, давая шанс еще кому-нибудь попытать счастье в ее ликвидации.

Вырубив второго киллера и не обращая внимания на ошеломленные лица, в том числе зевак из окон нотариальной конторы, и стараясь контролировать окружение, она достала телефон и сделала пару быстрых звонков.

Второй звонок вследствие особых договоренностей «между сторонами» шел напрямую в один из отделов Комитета.

Микроавтобус с ее людьми прикатил на пару минут быстрее, нежели бойцы нацгвардии. Буднично сев в машину и не забыв про бессознательное тело киллера, она оставила пару человек разобраться в ситуации, после чего молча бросила одному из них ключи от своего «бэ-эм-вэ».

Перед входом теперь можно было заметить странную картину: обезглавленный труп, кровавая лужа под которым уже перестала увеличиваться в размерах, двое вооруженных бойцов в масках и двое растерянных офисных клерков, одного из которых тошнило недавно съеденным обедом; их вежливо и настойчиво попросили никуда не уходить.

На взгляд Вайю слишком стремительно начали развиваться события…. И насколько бы «ветреной» и самоуверенной она не была — девушка сделала определенные выводы, подкрепленные «нравоучительными упреками» со стороны бабушки, которая, прознав о нападении, едва не спустила шкуру что с несостоявшегося убийцы, что со своей, как она выразилась, «нерадивой внучки».

С этого момента Вайю, если и выезжала по делам в город, то только при скрытом сопровождении из двух машин. Она не верила, что они смогут ей помочь, если возникнет реальная ситуация между жизнью и смертью, — разве что в качестве «массовки». Однако… надо же было как-то смягчить гнев любимой бабушки?