Демонический культиватор 3
Шрифт:
— Нет, но если настаиваешь, можешь иногда брать на себя эти обязанности…
— Наглец!
— …
— Тут пока тебя не было кое-что случилось… — сменила тему Вайю.
Напрягся и уточнил:
— Все живы?
— Да. Но это не телефонный разговор… Через сколько тебя забрать?
* * *
Вайю впоследствии не подсчитала нужным рассказывать Иньдуану, что покушения на днях были еще на четырех представителей разных семей и кланов и по крайней мере две попытки были успешны: был убит один из младших отпрысков клана Т. и старший прямой наследник семьи С. Оба являлись
Причем во всех случаях нити заказчика вели к разным семьям и кланам, словно кто-то пытался поссорить «всех со всеми» и при этом остаться в тени.
Но в таком случае почему он не выбрал одну одиночную цель и не спустил на нее всех собак? Был не заинтересован в полном уничтожении семьи? Подозрения сразу пали на проправительственный клан, которому было выгодно такое развитие событий, но данный вариант также казался слишком очевидным…
Семья Вахрамеевых сделала выводы, что за заказными убийствами стоит либо какая-то подчиненная госклану силовая структура (действовала ли она самовольно, или при поддержке сверху — пока было не столь важно), либо иная организация, все еще стоящая в тени.
Либо это была одна из семей-кланов, которая преследует неясные цели — помимо тех, что находились на поверхности, но этот вариант на взгляд Вайю был маловероятен.
* * *
— Через часок. Я как раз сам в то же время буду на месте. Ну, ты знаешь где, — и про себя добавил — «где и в прошлый раз». — Номер сохрани… Для связи.
— Поняла. Отбой.
Как все строго и четко… Видно действительно случилось нечто важное.
…
Пока я ехал-трясся в метро, меня неожиданно посетили мысли, которые не только настроили на серьезный лад, но и которые я бы отнес к категории вне времени и вне пространства. Я перестал видеть окружающий мир перед собой. Забыл и про Вайю, и про все остальное.
* * *
Вообще, у меня создавалось стойкое ощущение, что Тиан за эти дни решила отыграться за всех, став не на словах в чате мистическим учителем для меня.
И не столь важно, какие цели она преследовала и что, возможно, в будущем меня будет ожидать расплата, которая потенциально может доставить серьезные неприятности. Те самые, что несовместимы с жизнью.
Но это будет дело неопределенно-предопределенного будущего. Я как всегда мысленно старался быть готовым к почти любому, даже самому экзотическому варианту развития событий.
Но… как там в премудрости? Учитель на день — отец на всю жизнь?
Пускай и с оговорками, но я был с этим согласен. До этого момента я никого не мог считать Учителем с большой буквы — наверное в том числе потому, что даже те редкие «ученые мужи», которых я на своем пути мог бы назвать Учителями — либо попадались мне в глобальной сети, либо уже давно были мертвы, то есть не происходил непосредственный контакт знаний и «долг» сглаживался; постепенно их полезная информативность знаний для меня стремилась к нулю и даже начинала идти во вред по затратам времени (или навязыванию своего мировоззрения с точкой зрения, с которыми я не был полностью согласен); к тому же, даже без их «нравоучений» по отдельности я легко мог бы прожить, тождественно заменив их знания другими… То есть по совокупности отданного мне, и беря в расчёт то, что я, как ученик, ничего учителям не привнес, чуть ли не единой прямой обратной связи, я не стал бы, положа руку на сердце, называть их Учителями в сакральном значении.
Не скатываясь в
…В каком-то плане я быстро перерастал их, наверное даже эгоистично ссылаясь на имманентные ограничения восприятия, которые есть у каждого человека; мои ограничения восприятия, как я считал в то время — стояли на ступеньку выше ограничений восприятия этих самых лучших из людей; я вооружался их открытиями, делал свои, пускай и в стократ менее значимые, хотя как посмотреть… для моей жизненной индивидуальности эти откровения казались наиболее ценным приобретением — и плевать, что они никому были больше не нужны; я шел дальше, вперед, к своему расплывчатому предназначению.
И был готов умереть как уже сегодня вечером, так и прожить все утро до самого конца.
Пришла неожиданная мысль: но успел ли бы я к тому моменту хотя бы на день, всего на один день, побыть истинно счастливым и удовлетворенным прожитыми годами?..
Может мне еще раз стоит для себя ответить на вопрос: «В чем смысл жизни?» На данный момент я видел четыре подлинных, многофактурных и всеобъемлющих ответа, но и что с того? Что это мне дает? И два из них заключали в себе понятие счастья. Стремление и быть.
…
…
Я еще долгое время мусолил эту тему, но в конце концов вернулся к главному тезису своих сегодняшних заумствований от инспирации.
Учитель на день — отец на всю жизнь. Для себя я всецело раскрыл, как я понимаю его на данный момент времени. Допускаю, что завтра это понимание может расшириться или даже совершенно измениться — я настолько преисполнюсь, что буду видеть учителя в любом прохожем… в любой песчинке бытия, как бы странно это не звучало.
Давно мне не попадался Человек, который действительно был способен научить чему-то исконно для меня полезному, расширить мою грань восприятия реальности и самого себя; того, что она мне дала — уже хватило бы, чтобы назвать ее Учителем.
И она была еще жива… до ее ограничений мне было еще очень далеко. Хотя я их видел… Видел! Она не являлась Богом, к величию которого я не был способен даже прикоснуться… Она не была Тенью, которую я не мог бы растворить светом своего потенциала…
И стать на ступеньку выше.
Не ради нее, нет!
Но ради себя!
* * *
На этот раз Вайю заехала за мной на лексусе. Машина была без номеров. Чуть позади коптила пара машин сопровождения.
…
— Значит, шли снег и два киллера, — задумчиво интерпретировал я ее историю на собственный лад. — Они выходили убивать… тебя, а твоя бабушка выходила из себя. Один теперь в плену, другой — без головы…
— Я уже говорила? Шутки у тебя понятные лишь тебе, — вцепившись в руль, Вайю слегка округлила глаза, бросив на меня угрюмый взгляд. — Где твое сочувствие? Меня чуть не убили.
— Я же тебя предупреждал, что такое могло случиться, — флегматично ей заметил я, состроив, как она уже однажды выразилась, «лицо, которое просило кирпича»; затем положил руку на открытое боковое окно и перевел внимание на загородную трассу, по которой мы катили с ветерком. — А ты все параноик… параноик! — произнес я пару слов, выпучив глаза, и с интонацией, мол, спасите, спасите! — Видишь, для разнообразия таки это случилось. А следующего подобного инцидента ты могла и не увидеть по очевидным причинам. Несмотря на наш уровень культивации, мы пока что не бессмертные перед пулями… Особенно большого калибра и если те попадут прямо в голову, — и неожиданно для нее спросил, — бронник носишь?