Демонолога вызывали? Том 2
Шрифт:
— Продолжайте, — мягко сказал я. — Кому, как не мне вам еще можно доверится после пройденного.
Она тяжело вздохнула, откинувшись на подушку.
— С тех пор, как я лишилась профильной работы и пошла на рудники, чтобы добыть пропитания для своей семьи — мне стало не до того.
— Как давно это было?
Я не ожидал, но Анна Штейн рассмеялась. Слегка истерично, но быстро взяла себя в руки.
— Так давно, что я уже не вспомню. По-моему, Крудо тогда еще в люльке лежал, а девочек в проекте
Вот как. Значит, у нее был муж, но… где он?
— Супруг? — спросил я.
— Со мной вместе работал в шахтах Кесслера. Несчастный случай на производстве — обвал рукава шахты. Их тела так и не достали оттуда.
Снова Кесслер. Мало того, что у людей забрал дома и выгнал в Пустоши, так еще и условия труда такие, что хуже рабских.
— Соболезную, — сказал я.
Она отмахнулась.
— Дела давно минувших дней.
— Вы сказали, что лишились профильной работы, — сказал я. — Кем вы были?
— Это был маленький частный научно-исследовательский институт. Я работала там над разработкой новых лекарств, которые способны улучшить иммунную систему человека и подавлять бактерии. Изначально же, в этом институте заканчивала лечебное дело, но профессор предложил остаться, оценив мою заинтересованность этой тематикой. А ему как раз нужны были подопечные. А там еще война с соседним государством назревала и, поэтому, я решила, что променяю грязные окопы в одежде медсестры с красными крестами на уютное кресло в НИИ.
Она тяжело вздохнула, опустив глаза.
— А в итоге оказалась на рудниках, где даже ад показался бы раем.
Вот на этом предложении я, конечно, мог бы с ней поспорить, хотя, если сравнивать девятый круг, где мы не так давно побывали, то… вполне себе курорт после рудников, да. Вечный курорт прямо в каком-нибудь ледяном коконе, из которого нет ни единой возможности выбраться.
— Наверное там я и подцепила эту дрянь.
— Скорее всего, — сказал я. — Могу предположить, что вам не резко, но стало становиться хуже после гибели супруга.
Она помолчала несколько секунд, явно задумавшись.
— Да. Вы правы.
Прав. Потому что это логично. Все возможные ментальные барьеры были разрушены, подавлены, а пиявка подсосался как раз вовремя, почуяв жертву. Ему не надо было много. Микротрещина в ткани мира. И жертва. Все совпало, как так и надо.
— Что ж, теперь со стопроцентной гарантией могу сказать, что вы одна.
— Спасибо, — сказала она тихо. И тут же выпалила так, что я чуть со стула не свалился: — чем я могу с вами расплатиться?
Звучало… неоднозначно. Наверное, когда-то давно Анна Штейн выглядела очень привлекательно. Даже сквозь все еще огромные синяки под глазами, изможденную худобу тела и годы работы на шахте она выглядела… привлекательно?
Да, пожалуй, что так. Будь
И я был уверен, что отец Крудо подумал также, когда встретил Анну Штейн в молодости. Но в голове у меня была и другая идея. Анна сказала, что заканчивала лечебное дело и продолжала изучать местную медицину. Это было просто отличной новостью.
При моем имении уже были люди, способные обрабатывать территорию, ремонтировать, строить, наводить порядки, готовить и в принципе держать все в чистоте.
Были те, кто умел дать ладу железу, модернизировать мотокареты.
Были те, кто мог слепить из трех гвоздей, молотка, бухты скотча и нескольких спичек какой-нибудь странный механизм, что однозначно принесет пользу.
Но вот лекарских умений Ренфри и Фимы точно было мало. Да, они умели снимать ушиби капустным листом и настойкой коры дуба, но одними припарками поднять человека от воспаления легких или тяжелой дизентерии почти невероятно.
— Для начала вам нужно прийти в себя, — сказал я. — Давайте вернемся к этому разговору, когда вас выпишут. Подойдет?
— Меня выписывают через два дня! — сказала она, приподнявшись на локтях.
— Вот и отлично, — я мягко улыбнулся. — Тогда я попрошу кого-нибудь из своих людей приехать за вами и доставить ко мне в поместье. Ваши дети живут у меня, за ними присматривает женская часть. Хотя Крудо предпочитает находиться с мужчинами, что, в целом, логично.
— Крудо рано повзрослел, — сказала Анна с тоской. — Слишком рано.
Я пожал плечами. Так случается. Я тоже повзрослел очень рано. Некоторые из моих коллег отмечали, что иногда, в минуту, когда спокойствия, когда я могу впасть в пространные размышления — у меня возникает взгляд, который наполнен вселенской усталостью. Словно я живу не один, не два, а все тысячу веков и просто устал.
Отчасти это было похоже на правду. Но такое случалось крайне редко.
Я поднялся на ноги, но Анна перехватила мою руку и взяла в свои ладони.
— Спасибо. Еще раз. Тысячу раз спасибо.
Я стоял подле ее кровати и не отдергивал руки. Она была теплой, не горела. Температура могла быть в районе тридцати семи градусов, потому что ее тепло ощущалось кожей слегка сильнее.
— Не за что, — сказал я.
— Есть за что. За Крудо. За девочек. За мою жизнь. Спасибо.
— Выздоравливайте, Анна. Думаю, мне как раз нужен будет хороший лекарь при поместье. Да и библиотека моя, думаю, вам придется по вкусу.
Она застыла, приоткрыв рот. Явно хотелось что-то сказать, но мозг завис от моего предложения. Я вышел за двери, оставив ее в таком состоянии.